Травмы Супербоула: боль и слава

Следующий очерк из серии статей, вышедших в 2015 году в Sports Illustrated к юбилейному 50-му Супербоулу, посвящённых недооценённым, забытым и просто странным эпизодам в истории футбола.
Тим Крамрай был напористым игроком, не из тех, кого можно было легко остановить. И теперь, сидя в раздевалке Бенгалз, в последний день сезона 1988 года, он тоже не собирался сдаваться. Его нога болела так, будто кто-то пытался оторвать ее, – но он отказывался ехать в госпиталь. Он даже отказывался принять обезболивающие. Если вы смотрели Супербоул XXIII, наверняка помните, что случилось. В середине первой четверти, 49ерз были прижаты к гол-лайн, а Крамрай, Олл-Про ноуз-тэкл Цинциннати, как обычно, пытался объять необъятное на линии скримиджа.
Не собираясь позволить раннинбэку Сан-Франциско Роджеру Крейгу проскользнуть мимо него, Крамрай сбросил блокировщиков и выставил левую ногу и руку навстречу Крейгу. Тогда это и случилось: левая лодыжка подвернулась под немалым весом в 124 кг. Когда Тим перевернулся, его левая нога бесконтрольно болталась в воздухе. "Ну всё, бииииип, теперь я действительно попал. Бип, бип, бип", – самоцензурирует свои вспоминания Крамрай, – “Моя левая лодыжка была повернута не в ту сторону".
Тренер Бенгалс Сэм Уайч обхватил голову руками и выбежал на поле. Травма была настолько серьезной, что медицинский персонал команды был вынужден использовать надувной бандаж, стабилизирующий ногу, чтобы перевезти травмированного игрока в раздевалку. Мерлин Олсен, комментатор ЭнБиСи, после повтора эпизода сказал 82 миллионам зрителей по всей Америке: "Не думаю, что мы хотим снова увидеть этот момент".
Результаты последовавшего рентгена оказались еще более удручающими. У Тима было четыре перелома левой ноги: два в голени, один в малоберцовой кости и один в лодыжке. Это был сложный, сегментированный перелом, что означало, почти буквально, что лодыжка игрока держалась только кожей. Защита Цинциннати потеряла свою точку опоры всего лишь через семь снэпов после начала самой главной игры сезона.
Крамрай чувствовал себя раздавленным и беспомощным. Он не хотел, чтобы его Супербоул закончился вот так. Поэтому он оставался в раздевалке на Джо Робби Стэйдиум сколько мог, наблюдая за игрой по телевизору и отбиваясь от болеутоляющих, так как они могли затуманить восприятие.
На поле или нет, Крамрай решил остаться: "Я просто хотел запомнить игру".

Существует невольное братство профессиональных футболистов, разделяющих этот горький опыт: дойти до Супербоула, только чтобы получить травму, которая выбрасывает их из самой большой игры в жизни.
Травма Крамрая, в силу своей трагичности, возможно, самая известная. Но всего несколько розыгрышей ранее, в той же игре, левый тэкл Сан-Франциско 49ерз Стив Уоллес (будущий Олл-Про) был вывезен с поля в инвалидном кресле после того, как Джо Монтана врезался в его левую ногу. Медведи образца 1985 года, возможно одна из величайших команд всех времен, завоевавших титул, потеряла стартового корнербэка Лесли Фрейзера во второй четверти Супербоула XX, когда он разорвал переднюю крестообразную связку колена, при попытке обманного возврата панта.
Из относительно недавних событий, будущий участник Зала Славы Чарльз Вудсон сломал ключицу в первой половине Супербоула XLV, играя за Пэкерз. Обращаясь к своим товарищам по команде во время перерыва, все, что он мог из себя выдавить, было: "Вы знаете, парни, как сильно я этого хочу". Гиганты были вдвойне неудачливыми год спустя: в Супербоуле XLVI они потеряли двух тайт-эндов, обоих с порванными связками колена. Камеры ЭнБиСи даже уловили мучительный момент на бровке, когда Джейк Баллард проверяя свое колено, с надеждой вернуться в игру, упал от боли.
Есть еще никельбэк Сихокс Джереми Лейн, который сделал запомнившийся перехват от Тома Брэди в эндзоне Сиэтла в первой четверти Суперкубка XLIX в феврале 2015 года, но получил сложный перелом левой руки и разорвал кресты, возвращая мяч. Лейну по-прежнему больно переживать этот момент и он отказывается комментировать произошедшее. Джереми публично поделился подробностями той травмы только единожды, рассказав репортерам в Сиэтле несколько месяцев спустя, что перенес операцию на руке непосредственно во время игры – и проснулся как раз вовремя для дикой кульминации, когда Сихокс были в одном ярде от зачетной линии Патриотов.
В этих историях есть некая причудливость, небольшие детали, подчеркивающие невезение игроков как во времени, так и в обстоятельствах. Как говорят, уровень травматизма в НФЛ составляет 100%, но лишь небольшое количество игроков испытывают такую неудачу во время самого главного события в мире спорта.

Прежде всего, Уоллес помнит звуки, которые он слышал. Три резких звука – треск, треск, треск. Кто-то получил серьезные травмы, подумал он. Только когда сам попытался встать и не смог, Стив понял: этим кем-то был он сам.
В сезоне 1988 года Уоллес впервые стал постоянным стартером. Билл Уолш, легендарный тренер 49ерз, доверял ему, и Уоллес (вы, возможно, помните игрока по резиновой амортизации, которую он носил на своем шлеме, что придавало последнему вид двойного купола) хотел показать миру в своем первом Супербоуле, что он мог успешно защищать слепую сторону Монтаны. Именно этим он и был занят во время третьего плэя в игре, в котором Монтана бросил первый короткий 10-ярдовый пас на раннинбэка.
В то время как Уоллес исполнял свой блок, давление пришло от рашера по центру. Монтана был отброшен назад и неудачно приземлился на ногу товарища по команде. Каждый из звуков, которые слышал Уоллес, представлял собой повреждение его собственного тела: малоберцовая кость ломалась у лодыжки, а окружающие связки разрывались. Уоллес перевернулся от боли и ударился головой об дерн.
"Боже мой, этот парень сегодня закончил?" – вспоминает Уоллес слова фаната, произнесенные во время, когда Стива уносили с поля. Рентген был безжалостен. "Вы хотите услышать от докторов: "Ладно, это Супербоул, давай вернем твою задницу на поле", – говорит Уоллес, – "Но они сказали: "Ты закончил". И вот тогда стало по-настоящему плохо, разочарование типа "наконец, я попал сюда, наконец, мое имя прозвучало во время Супербоула, – и вот теперь я не смогу продолжить игру".
Уоллес попал в раздевалку как раз ко времени, чтобы увидеть травму Крамрая по телевизору. Он понял, что ему могло быть гораздо хуже. Вскоре после этого владелец Сан-Франциско 49ерз Эдди ДеБартоло-младший спустился, чтобы проверить состояние игрока. Двое мужчин досмотрели оставшуюся часть игры вместе, по телевизору в раздевалке, под присмотром телохранителей ДеБартоло.
Уоллес был частью команды Оберн Тайгерс 1983 года, которой так и не удалось получить национальный титул, несмотря на успешный сезон и сложный календарь; теперь он играл в составе Сан-Франциско 49ерз, выигравших два титула за пять лет до его прибытия. Он сказал ДеБартоло, что беспокоится ибо он приносит неудачу: левый тэкл, который получил травму на первом драйве и уменьшил шансы своей команды на еще одно кольцо. "Нет, Стиви”, – вспоминает Уоллес слова Де Бартоло, – мы сделаем это. У нас самый лучший квотербэк".
ДеБартоло тряс массивного лайнмэна в волнении, когда в последней четверти блестящий драйв, закончившийся 10-ярдовым пасом Джо Монтаны на Джона Тейлора в зачетную зону, привел команду к победе. Когда его товарищи вломились в раздевалку, Уоллес присоединился к празднованию, прыгая на костылях.
"И помните Стива Уоллеса!" – добавил сэйфти Ронни Лотт, когда суматоха улеглась.
Во время операции лодыжку Уоллеса просверлили насквозь под 6-сантиметровый винт, пять других винтов и пластину. Он провел весну 1989 года, работая в тренажерном зале 49ерз, надеясь поправиться к началу следующего сезона. Каждый раз, когда Монтана встречал там Уоллеса, трехкратный обладатель Супербоула признавался в своей вине за неудачное падение. "Стиви", – говорил Монтана – "Мне очень жаль".
Не то, чтобы это была вина Монтаны, конечно. "Знаешь, если тебе суждено сломать лодыжку", – говорит Уоллес, – "пусть уж лучше Джо Монтана имеет к этому какое-то отношение".

Медведи практиковали обманный плэй на панте каждую неделю в сезоне 1985 года. Их ретернер ловит пант, затем откидывает мяч Фрейзеру, бегущему реверс. "Если вы назначите этот розыгрыш в игре", – сказал Фрейзер координатору специальных команд Стиву Касору, - "я точно наберу очки".
Они не использовали заготовленный плэй, Фрейзер ни разу не возвращал пантов, с тех пор, как стал стартовым корнербэком – до Суперкубка XX в январе 1986 года. 26-летний Фрейзер просиял, когда услышал это назначение... Но затем все пошло через пень колоду. Во-первых ретернер Кит Ортего ошибся показав сигнал свободной ловли, что означало, что пант Патриотов не может быть возвращен. Но Ортего все равно отбросил мяч Фрейзеру, и, когда тот попытался ускориться и рвануть вперед, его левая нога оказалась неловко зажата в газоне Супердоума.
"Мне сказали о характере травмы, но я не верил – я не думал, что порвал связки, как мне сообщили”, – вспоминает Фрейзер, – "Я надеялся, что смогу вернуться и сыграть".
Не верил и Джейк Баллард, который 26 лет спустя, в четвертой четверти Супербоула XLVI, оказавшись против лайнбэкера Нью-Ингленда Брэндона Спайкса, неожиданно упал на дерн, сжимая левое колено. Следующие четыре года Баллард снова и снова проигрывал в уме последующие события. Медицинский персонал Гигантов вылетел на поле и проверил состояние колена игрока. Джейк вспоминает, что медики исключили разрыв крестообразных связок, сообщив ему о вероятном повреждении мениска, амортизатора в колене. С такой травмой в принципе можно играть, и Баллард собирался попробовать.
"Это был Супербоул, четвертая четверть, мы были с мячем, и мы проигрывали”, – говорит Баллард. – "Я не собирался сидеть в игре с такой травмой".
Медицинский персонал Гигантов прямо на бровке зафиксировал колено. Затем Баллард проверил его состояние, делая рывки и остановки. В этот момент нога согнулась под ним, жгучая боль отразилась на его лице, и он упал на землю. По сей день никто не может подтвердить наверняка, тогда ли Баллард разорвал связки окончательно, или на самом деле он разорвал их еще на поле (а, когда он бегал по боковой линии с неустойчивым коленом, бедренная кость ударилась о верхнюю часть голени, что привело к повреждению хряща, осложнив возможную реабилитацию). Он уверен, что второе.
Баллард провел последние минуты игры в учебной комнате, не имея доступа к телевидению, радио или телефону. Когда он услышал отдаленные звуки ликования (как оказалось, по поводу финального победного тачдауна Гигантов), Джейк пропрыгал по коридору на неповрежденной ноге, чтобы узнать, что же произошло. С одним из врачей команды они выехали к полю на медицинской машине как раз во время неудавшегося Хэйл Мэри Тома Брэди.
Однако празднование было подпорчено. Баллард сидел на кулере со своими родителями в майке и шапке Супербоула. Он не смог подняться на подиум, не смог подержать Трофей Ломбарди, и он не знал, насколько серьезно его колено было повреждено. "Неприятен сам факт, что это случилось со мной именно в Супербоуле", – говорит Баллард, – "Я был ошеломлен и потерян". На следующий день Гиганты вылетели домой, и Баллард отправился прямо из аэропорта в Манхэттенскую больницу для специальной хирургии, где ему поставили окончательный диагноз. Игроку требовалась операция микрофрактурирования.
Это стало началом конца карьеры Балларда в НФЛ. Прошло более восьми месяцев, прежде чем тайт-энд мог снова бегать. Он не принимал участие в игре еще почти два года, пока не был подписан Кардиналами на половину сезона 2013 года. Как и многие игроки, перенесшие операцию микрофрактурирования, он уже не был тем – его колено болело и продолжало опухать, он не мог блокировать или бежать, как раньше. Баллард повесил бутсы на гвоздь летом 2014-го года.
Для Лесли Фрейзера тот возврат панта стал последним розыгрышем карьеры в НФЛ. Когда команды уходили с поля после первой половины игры, а на большом экране Супердоума играла "Super Bowl Shuffle" (рэп композиция записанная игроками Медведей), Фрейзер подумал о том, что Чикаго Бэарз приобрели армию поклонников по всей стране. Но как только он попал в раздевалку, врачи команды приказали ему переодеться. На следующий день Лесли даже не разрешили принять участие в параде победы в Чикаго: было холодно и скользко, слишком рискованно для его травмированного колена.
Через несколько дней Фрейзеру провели восстановительную хирургию коленного сустава, что в то время было куда более инвазивной процедурой, чем сейчас. Он помнит, как хирург сказал ему, что через год или два, с появлением артроскопа, ему было бы намного легче восстановиться. В течении шести недель нога Фрейзера пребывала в гипсе.
Он попытался вернуться через 18 месяцев. В начале тренировочных сборов 1987 года, тренер Бэарз Майк Дитка вызвал Фрейзера в свою комнату. Владелец Чикаго, Генеральный менеджер, начальник штаба, врач команды и тренер – все собрались, чтобы озвучить печальные новости: Фрейзер не смог пройти физические тесты. Шрам на колене уже не позволял игроку восстановить прежний диапазон движения.
"Играть в самой главной игре в карьере... игре, в которой мечтает сыграть каждый ребенок Америки... и чтобы она стала вашей последней игрой? Это было очень тяжело", – говорит Фрейзер, занимавший в 2015 году пост дифенсив координатора Тампа-Бэй Баккэнирз. – "Но я очень горд, что был частью той команды. И не думаю, что стал бы тренером, если бы не травма. Поэтому я ничего не менял бы".

Через два часа после того, как конфетти отлетало над обладателями Супербоула XLV, Чарльз Вудсон был последним игроком, оставшимся в раздевалке победителей. Наконец, ди-бэк Пэкерз попросил двух репортеров СИ, Питера Кинга и Тима Лайдена, помочь ему одеть куртку. Его сломанная ключица стала ценой кольца победителя Супербоула.
В том розыгрыше, который привел к травме, Вудсон подменял на позиции корнербэка товарища по команде Сэма Шилдса. Он получил задание прикрывать ресивера Стилерз Майка Уоллеса. Единственным способом помешать последнему принять пас Бена Роетлисбергера, как считал Чарльз, был нырок вперед, в котором игрок полностью вытянул свое тело по направлению к мячу.
После этого эпизода, Вудсон попытался продолжить игру, но почувствовал, что с плечом что-то не так. Когда рентген показал перелом ключицы, Вудсон понял, что его Супербоул закончен. В тот день, как говорит сам игрок, он кричал больше, чем когда-либо. Его эмоциональная речь в перерыве, которую он так и не смог закончить, стала легендой. А его товарищи по команде закончили работу за него.
Это была единственная победа в Супербоуле для Вудсона. А например, Стиву Уоллесу, вместе с династией Сан-Франциско 49ерз, повезло сыграть в "Большой игре" еще два раза (и самое главное – закончить обе игры). В следующем после травмы сезоне, по завершении победной игры Сан-Франциско в финале Национальной конференции против Лос-Анджелес Рэмс, Уоллес настолько обрадовался второму шансу сыграть в Супербоуле, что прыгнул в лужу и сделал грязевого ангела в центре поля на Кэндлстик Парк.
Время заживления душевных ран, из-за окончания карьеры через травмы, зависит от оценки потерянных возможностей. Для Джейка Балларда, закончившего играть в возрасте 28 лет, боль все еще свежа – причем буквально. Он не может даже играть в пикап-баскетбол без боли в колене. Он смотрит студенческий футбол, но просто не может смотреть игры НФЛ, потому что хочет сам быть там.
"Когда мне будет 50 лет и я уже не смогу играть в футбол в любом случае, я оглянусь назад и буду рад, что у меня есть кольцо победителя Супербоула", – говорит Баллард, работающий агентом по недвижимости в Колумбусе, штат Огайо. – "Но прямо сейчас? Я все еще хочу играть. Это очень трудно принять".
Игровая карьера Тима Крамрая закончилась в конце четвертой четверти Супербоула XIII, когда врачи Цинциннати Бенгалс отвезли игрока в больницу. Они не могли рисковать и оставить спортсмена на стадионе, или даже застрять в пробке, с пациентом, который может впасть в шок. На следующий день привязанного к носилкам Крамрая погрузили в самолет команды, а по возвращению в Цинциннати, доктора собрали кости его левой ноги заново, вокруг 38-сантиметрового титанового стержня.
Около двух лет назад Крамраю потребовалось операция на обеих коленных суставах, и его лечащий хирург планировал вынуть этот жезл. Но, как и Крамрай, железяка оказалась очень упрямой, и не двигалась с места. Поэтому стержень пришлось оставить. Тим не возражал: его единственный Супербоул закончился без трофея, но вот этот стержень –его знак славы.
"Если бы мне предсказали: "Тим, ты поедешь на Супербоул, и во время игры сломаешь ногу", я бы сказал: "Пусть", – объясняет Крамрай. – "Это так просто. Я выхожу на поле в Супербоуле. И я пойду."
***** *****
Переводчик: Aeon
Корректор: Сергей Павленко