Диванный квотербек: Туманные мечты

Человек – существо очень интересное, мнительное, фантазирующее. И в связи со своей фантазирующей натурой это существо постоянно пытаться рисовать себе какие-то туманные цели где-то там, вдалеке. Причем чаще всего цель эта рисуется так далеко и так высоко, что можно лишь слегка представлять ее очертания, дымку. Потому и называются такие цели грезами, ну или мечтами, воображаемыми целями, в общем. И ваш покорный слуга, как и любой дружащий с рассудком человек, тоже занимается рисованием силуэтов где-то вдалеке.

Причем, количество нарисованных мной силуэтов с ходом взросления катастрофически уменьшалось, вплоть до почти полного их вырождения к текущему моменту. И, как ни скучно бы это звучало, но с возрастом ты опускаешься с небес на грешную землю и начинаешь решать реальные задачи. Твой внутричерепной завод по производству грез начинает потихоньку останавливать свои конвейеры, производя единичные максимально приземленные цели. Эх.

А ведь как все начиналось тогда, в детстве-юности. Поначалу ты хочешь быть танкистом (даром, что тебя даже без «отмазывания» не берут в армию), профессиональным футболистом (соккеристом, конечно), профессиональным игроком НБА (даром, что ты белый, а мяч впервые бросил в университете), профессиональным игроком НХЛ (до сих пор не умеешь ездить на коньках спиной вперед), космонавтом (смотри про армию), победителем турнира большого шлема (ага, спортивные мечты одолевали), чемпионом мира по легкой атлетике в спринте (хм, но ты же все еще белый), встречаться с вот той красоткой или даже стать ее мужем (хотя суть была вовсе не в этом), заиметь такую же крутую седую прическу как у Брюса Уиллиса в «Шакале» (какого черта убили его, а не Ричарда Гира?), сыграть в керлинг (на этом месте все начинают интересоваться моим самочувствием), посетить Великобританию (хотя ты, хм, не самый большой любитель свободных нравов), сыграть в американский футбол и в гольф (воспринимается еще хуже, чем идея про керлинг), посмотреть американский футбол живьем (ну ладно, раз уж нельзя поиграть) и, наконец, венец всех грез (то есть самая актуальная мечта на данный момент) - чтобы все от тебя отстали!

Как вы понимаете, все это больные фантазии автора данных строк. Причем, слава богу, это мечты, в основном, весьма далекого прошлого. Последние четыре пункта, а согласитесь, их в какой-то мере все же можно назвать и целями, были рождены моим впечатлительным сознанием в течение аж последних 14 лет. Так что, они, можно сказать, выдержаны временем и прямо таки готовы к реализации. И какова же была моя реакция, когда в прошлом году Лига анонсировала свой ежегодный вояж на Туманный Альбион с участием Питтсбург Стилерз? Уже в следующее мгновение я стоял у календаря и обводил красным 29 сентября 2013 года, точно осознавая, что я буду там. Причем поверьте, важнее всего было даже не то, что я увижу свою любимую команду или свой любимый вид спорта с расстояния вытянутой руки (ну, может быть нескольких сотен рук), сколько то, что я приеду на Британские острова, куда хотел попасть очень давно.

То есть вы уже можете представить себе весь масштаб события - три мечты одним ударом! Это же один шанс из миллиона! Квинтэссенция всех мечтаний. А к чему я это все? Да к тому, что Американский Футбол не только наилучшая игра на свете, но и игра, которая посредством себя помогает реализовывать другие мечты, которые очень долго ждали своего шанса. Это феноменально. Скажи мне кто об этом лет 15 назад - я бы просто посмеялся. Сейчас это почти свершившийся факт, чего я и хочу пожелать всем-всем-всем.

Желаю, чтобы одна ваша мечта тянула за собой вереницу других!

Обратите внимание: два жестких хита в голову ресиверам две недели подряд не только не вызвали флагов на поле, но даже после их рассмотрения не вынудили Лигу оштрафовать защитников. Почему? Да потому, что из заштатных ДеМеко Райанса и Джорджа Ллоки нельзя сделать угрожающий пример для всех остальных. Это вам не Лучший Защитник Года Джеймс Харрисон или победители СуперБоула Нью-Орлеан Сэйнтс. Нет, шумихи с Райанса и Ллоки не поднимешь, поэтому пусть балуются, пусть калечат соперников. Вот вам вся поганая, непоследовательная сущность политики НФЛ (читай: Гуделла) в чистом виде!

Перемотка назад: Послушайте, друзья, я дико извиняюсь за очередное отсутствие этой рубрики, но перед поездкой нужно столько всего подбить, решить проблем и завершить дел, что я точно знал, что времени написать что-то дельное об играх не будет. Поэтому в воскресенье без зазрения совести я смотрел сливки на канале RedZone. А поскольку получается так, что я снова лишаю своих читателей объемной части анализа одной из игр, то напрашивалось самое справедливое решение - привести в следующей рубрике гораздо более объемную историю из жизни Игры, чем обычно. Тем более, что участники этой истории в некотором смысле совершили революцию. Наслаждайтесь.

Документальное кино: На прошлой неделе только ленивый журналист не отметил, как 12-й игрок Сиэттла (т.е. болельщики) оглушил соперников из Сан-Франциско. Шум толпы, безусловно, большой сдерживающий фактор для атаки противника, но эта проблема появилась далеко не сегодня и даже не вчера. Увеличивающаяся популярность футбола, активность фанатов и рост числа закрытых стадионов в какой-то момент стали самым жутким кошмаров для квотербеков в НФЛ. Из-за шума на стадионе последние не могли слышать даже самих себя. Но затем в какой-то монет появился гений и решил эту проблему, просто заставив квотербеков заткнуться.

Поворотным моментом был один розыгрыш в 1986 году, когда в игре плей-офф Кливленд Браунз, ведомые новичком Берни Косаром, пытались на последнем драйве спасти игру. Оставалось меньше двух минут времени при необходимости отыграть три очка отставания. Косар вел игру, но 75–ти тысячный стадион Майами был явно против, создавая оглушительный гвалт и, казалось, что толпа побеждала в этой войне. Следующий розыгрыш Кливленда сорвался – это не был решающий розыгрыш, он не отдал много ярдов, но он явно навредил. И в этой ситуации команда из Огайо решила опробовать нечто новое – тихий снэпкаунт, выдумку тренера их линии нападения Говарда Мадда. Выбора все равно не было - Косар не мог даже расслышать своих слов. В итоге он встал в шотган-формацию и начал управлять розыгрышем сигналами своей ноги: запустил ресивера Янга в моушен, но тот даже не пробежал и половины положенного расстояния, когда центр Майк Бааб запустил розыгрыш, введя мяч в игру. Мяч ударился о квотербека и упал на землю, тот подобрал его, но ярды были потеряны. Несмотря на последовавшие за этим два первых дауна, времени, чтобы отыграться, Браунз не хватило.

- Я все еще помню этот розыгрыш, как будто он произошел лишь вчера, – говорит Косар, – и я ненавижу его, до сих пор ненавижу его.

Бааб и Косар до сих пор спорят, кто же был виновником в том моменте, они до сих пор указывают пальцем друг на друга, но оба знают правильный ответ. Всему виной был шум. Старый добрый 12-й Игрок.

Это понятие появилось на заре футбола, но популярно стало лишь в конце 70-х, начале 80-х годов, когда шум на стадионах регулярно начал превышать 100 децибел. Линейные нападения не могли слышать квотербека, а значит, не могли толком взаимодействовать. Джефф Сэтадей говорит, что шум временами был для него проблемой, пока он играл в колледже, но он стал настоящим ужасом при переходе в профессиональный спорт: «На этом уровне футбол чересчур сложен, чтобы упускать из него хотя бы мелочь и поэтому самым надежным средством всегда остается вербальное взаимодействие. Если его забрать, то пропадает сам смысл драки – тебя просто изобьют».

- Когда мы ехали в Сиэттл, то шум толпы для нас был самой главной проблемой, – вспоминает Джон Альт, тэкл нападения Канзас-Сити с 84-го по 96 годы, – какофония, создаваемая зрителями, сильно влияла на наше нападение. Мы были не особо скоординированы, а это важно, когда на тебя несется огромный и быстрый защитник, а ты стартуешь с полусекундным опозданием. Тренеры говорили нам «смотри на мяч, смотри на мяч». Но это не помогало.

Все команды мучались с этой проблемой и, начиная с середины 80-х годов, квотербеков все чаще стали размазывать по газону. Две декады с 1980-го по 2000-й годы прозвали открытым чемпионатом по избиению пасующих. Среднее количество сэков на команду выросло до 47 уже к середине 80-х. Вам эта цифра может и не показаться такой большой, но в те годы в пас играли гораздо реже, чем сегодня, а потому такое количество сэков на самом деле слишком огромно. Те две декады дали нам семерых лучших мастеров сэка, входящих в лучшую десятку: Брюс Смит, Реджи Уэйн, Кевин Грин, Крис Долмен, Ричард Дент, Лоренс Тэйлор и Лесли О’Нил. Другие трое в той или иной мере пересекли свои карьеры с этим временным промежутком: Майкл Стрэхан, Джон Рендл и Джейсон Тэйлор. Все знали причину такого успеха защиты в борьбе против квотербеков - неугасающий шум толпы на стадионе.

Игроки, тренеры и функционеры пробовали разные способы решения проблемы – все они не увенчались успехом. Вот часть из них. Правила разрешали лишь квотербеку получать аудиосигнал с бровки и Лига попробовала встроить в наплечники лайнменов микрофоны, чтобы им было слышно отчет снэпа. Не сработало. Пытались разработать специальные беруши, чтобы отфильтровывать шум. Не сработало. Пробовали сделать так, чтобы не пасующий, а центральный отсчитывал снэпкаунт. Не сработало. Пытались вывести звук через аудиоколонки, стоящие на 30-ярдовых отметках. Не сработало. Пытались даже заставить линию нападения держать друг друга за руки, чтобы действовать слаженно. Не сработало.

От безысходности игроки сами пытались применять различные методы. В одной из игр Филадельфии, обычно представлявший из себя кирпичную стену, Рон Хеллер легко пропускал Брюса Смита на своего квотербека Рэндалла Каннингема. Тренер Бадди Райан усадил линейного на скамейку. Расстроенный Хеллер сказал своим тренеру и квотербеку, что он вообще не слышит Каннингема. К удивлению Хеллера его квотербек ответил, что, не смотря на шум, он специально не повышает голос, потому что психолог сказал ему, что чем тише и спокойней ты говоришь, тем больше это привлекает внимание. Как вы догадались – не сработало.

И вот после долгих мучений и безрезультатных попыток внедрить хоть что-то дельное, в сезоне 1998 года проблема шума была неожиданно решена. Решение? Беззвучный снэпкаунт. И первыми его использовали Пейтон Мэннинг, Джефф Сэтадэй их Индианаполис Кольтс. Кто же был изобретателем нового метода? Им был тот самый человек, который раньше всех начал экспериментировать с различными способами снэпкаунтов, будучи в Кливленд Браунз. Человек, которого Пейтон Мэннинг называет не иначе как, «философ футбола и гуру от Бога» - Говард Мадд.

После того, как сам Мадд перестал быть игроком, он побывал тренером в восьми командах НФЛ. Сейчас ему 71 год, его колени и бедра так измучены игрой, что он едва передвигается и вечно ходит сгорбившись. Вы даже и не скажете, что когда-то его называли гигантом. Он был ростом 188 см и весом более 100 килограмм, за свою карьеру он был три раза в ПроБоуле и попал в сборную десятилетия 60-х. Раньше он был похож на медведя, но сегодня, как по своему телосложению, так и по своему интеллекту он, скорее, напоминает магистра Йоду.

- Тренер Мадд настоящий ученый в нашей игре, – говорит Джефф Сэтадэй, – вдобавок, он еще и играл на самом высоком уровне, так что он понимает, что происходит в игре на самом деле. Например, если в эпизоде соперник обыграл тебя не потому, что ты ошибся, а просто потому, что он гораздо сильнее, то Говард не станет вымещать на тебе зло за это. Он ясно понимает насколько хороши бывают ребята в защите.

Мадд помнит времена, когда проблемы с шумом на стадионах только начинались. Он был тренером в Сиэттле, когда команда играла на стадионе, сплошь построенном из бетона, который лишь резонирует звук. Руководство команды смекнуло, что это может приносить плоды и решило провоцировать публику во время игр издавать как можно больше шума. Лига же потворствовала этому и пустила дело на самотек. В скором времени по всей стране команды имитировали то, что придумали в Сиэттле. Соперники, приезжавшие в гости, стали чаще совершать нарушения в нападении, чаще начали случаться плохие снэпы. Так болельщики проникли в игру, они стали 12-м игроком, они стали реально влиять на результат! Лиге это нравилось, потому что так было легче продавать билеты - каждый зритель мог внести вклад в победу своего клуба.

Тренеры, безусловно, ненавидели шум и в 1981-м году они попытались что-то с этим сделать. Тренер Сиэттла (да-да, именно Сиэттла, и это, наверное, самый большой акт лицемерия в истории НФЛ) Джек Патера перед матчем на Лэмбо Филд, где болельщики также обожали громко давить на противника, «откопал» в книге правил НФЛ одну хитрость. В ней говорилось, что судья может остановить встречу, если квотеребк не может слышать сам себя из-за шума толпы.

- Да пошли эти болельщики, – сказал Патера своему молодому квотербеку Джиму Зорну, – вот что мы сделаем - ты не начинаешь розыгрыш, пока трибуны не заткнутся.

Во время игры болельщики были предсказуемо шумные и, следовательно, Зорн действовал согласно инструкции. Он подождал, пока часы отобьют подавляющую часть, отведенного на атаку времени, и поскольку толпа гудела, как осиное гнездо, то он повернулся к судье. Судья остановил игру, подошел в центр поля и попытался успокоить зрителей. Это отразилось на них совершенно ожидаемым образом – шум увеличился. Судья подождал пока трибуны «устанут» и возобновил игру, но перед снэпом шум снова стал оглушительным и Зорн обернулся на судью. Игра опять была остановлена. И так по кругу. Вы не поверите, но эта карусель продолжалась 27 минут. То есть за 27 минут не было сыграно ни единого розыгрыша! Скандал. Нарушалась самая важная вещь в американском мире - расписание телетрансляций. Да, вообще говоря, это надоедало не только телевизионщикам и судьи подошли на совет к квотербеку Зорну.

- Они сказали мне, что ничего не могут поделать с обстановкой и я должен им помочь, – рассказывает квотербек Сихоукс, – думаю, что если бы я был понастойчивее, то мы могли бы тянуть до последнего. Но я сдался, игра возобновилась и мне пришлось орать во все горло, чтобы мой каунт могли слышать линейные. Причем у меня довольно мощный голос, но тэклы нападения все равно меня не слышали.

Когда Говард Мадд ушел из Сиэтла в Кливленд, то он заметил, что у них на стадионе на табло есть огромный измеритель громкости, который только подзадоривал толпу орать громче. К 1989-му году эта проблема настолько вышла из-под контроля, что разобранная игра линий нападения стала причиной множества травм квотербеков и Лига вынуждена была сказать свое веское слово. Текст Правила 4, секции 3, статьи 7, параграфа 13 («Очевидная невозможность нападения слышать сигналы из-за шума толпы») был изменен. Новая трактовка гласила: «если зрители не успокаиваются, то у команды-хозяйки забирают один таймаут, если шум не утихает, то еще один и так, пока есть таймауты. Если таймауты кончаются, то следующим наказанием будет пяти-ярдовый штраф».

Очень серьезный подход и он должен был подействовать, если не считать того факта, что он не подействовал. Тренер Бенгалз Сэм Вайче посчитал, что это правило абсолютно абсурдно и решил протестировать его в предсезонных играх. Бенгалз приехали в гости к Новому Орлеану и Вайче сказал своему квотербеку Бумеру Исайсону, чтобы тот постоянно жаловался судье. Тот так и сделал – судья повел себя согласно новой букве закона и наказал Сэйнтс штрафом в один таймаут. По отзывам присутствовавших на том матче людей, шум трибун повысился как минимум на 200 процентов. Еще один таймаут Сэнтс долой. А потом за ним сгорел и последний. Трибуны только распалялись из-за этого. Но как только в ход пошли пяти-ярдовые штрафы, они успокоились. Победа Лиги? Да, но в сражении, а не в войне.

Все фанаты США восстали с протестом. Все, кто мог писать, на следующий день направили свои суждения в офис НФЛ, многие говорили, что не станут тратить на билеты не малые деньги, если не смогут поддерживать свою команду. Некоторые называли действия Лиги фашизмом по отношению к фанатам. Лига отступила. Изменения снова не сработали.

Лайнмены опять мучались, а защитники продолжали набирать цифры по сэкам, достойные Зала Славы. Многие команды стали экспериментировать с тихим снэпкаунтом в розыгрышах из построения шотган. Но такой подход имел ограничения, было много непонятного в том, как подавать сигналы на моушен, как поменять розыгрыш, когда уже все расставились и т.д. Идею опять забросили и вот к 1998-му году Говард Мадд остался единственным человеком, который верил, что тихий снэпкаунт обязан сработать. Еще более его убедил в этом один разговор с давним знакомым из Сиэттла Энди МакДональдом. Тот в последние годы был учителем физкультуры в школе для слабослышащих и, представьте, у них была своя футбольная команда. Это новость была, как удар молнии для Говарда.

- Слушай, как же тогда линейные координируют свою работу перед снэпом, раз они глухие? – задал очевидный вопрос Мадд. В тот момент он уже четко осознавал, что раз слабослышащие дети могут координировать свою работу, то профессионалы смогут наверняка.

И вот после многих лет попыток и провалов, ночных бдений и ошибок, решение было найдено: синхронизация по времени. Вместо того, чтобы квотербек кричал снэпкаунт, эту обязанность в несколько измененном виде передали центру. Распасовщик просто шлепал центрального по филейной части, давая тому понять, что готов начать розыгрыш. Далее центр поднимал голову вверх, чтобы передать остальным лайнменам, что отсчет снэпкаунта пошел. Каждый из лайнменов про себя отсчитывал заранее определенное время (фразы определенной длины идеально подходят для синхронизации) и потом мяч отрывался от газона.

Это было настолько просто, насколько и элегантно. Теперь не было нужды лайнменам смотреть на мяч или прислушиваться к квотербеку. Как только центр поднял голову – все начинали следить за своими обязанностями. Но Мадд, будучи в Лиге очень давно, понимал, что это очень консервативный спорт и заставить тренеров принять новую идею будет весьма непросто. В первом раунде драфта 1997-го года Индианаполис выбрал тэкла нападения Тарика Гленна, которого Говард Мадд весьма ценил.

- Он был лучшим, – говорит Мадд, – я имею в виду, вообще лучшим за всю историю игры.

Однако, первый свой сезон Гленн провел в четком осознании того, что энда защиты даже при обычных обстоятельствах очень сложно заблокировать. И практически нереально это сделать при оглушительном шуме. В следующем году в одном из матчей новичок-квотербек Мэннинг был очень разочарован тем, что Гленн стартует на полсекунды позже снэпа. Мадд услышал, как квотербек кричит на своего лайнмена и вмешался в спор.

- Тарик просто тебя не слышит.

- Вообще говоря, он должен, тут не так уж и громко, – парировал Мэннинг.

- Что за хрень собачья, – вскипел Мадд, – ты вообще не тот человек, кто понимает, что Тарик должен слышать, а что - нет.

С того момента Мадд понял, что просто обязан убедить в своих идеях и тренера Джима Мору, и квотербека Мэннинга. Кольтс начали практиковать тихий снэпкаунт на каждой тренировке.

- Он оказался прав, а я – нет, – комментирует Мэннинг, – этот беззвучный снэпкаунт решил все наши проблемы.

Кольтс стали великолепны в реализации тихого снэпкаунта. Вскоре они стали использовать его на абсолютно всех розыгрышах в гостевых играх, а иногда даже и в домашних. С таким подходом Мэннинг не боялся, что движением ноги в шотгане случайно запустит розыгрыш, но Мэннинг заметил и еще одно преимущество.

- Мы так отлично синхронизировались с этим каунтом, что получали гораздо меньше нарушений на выезде, чем дома. Тихий снэпкаунт не просто стал решением проблемы. Он стал оружием.

За 12 лет, что Говард Мадд провел в Индианаполисе, его команда пропустила меньше всех в лиге сэков. И это не смотря на то, что их нападение в основном строилось вокруг паса.

В очень конкурентном мире НФЛ все, что приносит эффект, быстро распространяется по Лиге. По воспоминаниям Мадда следующими, кто адаптировал беззвучный снэпкаунт, были Патриоты из Нью-Ингланда. Затем Питтсбург. Тренеры всех клубов звонили Говарду и спрашивали, как это работает. Эти вопросы ставили его в затруднительное положение, потому что он чувствовал, что этот секрет принадлежит Кольтс. Однажды, позвонил координатор нападения Атланты Фэлконс Джордж Фелсик и спросил.

- Слушай, Говард, вы ведь используете тихий снэпкаунт, не так ли? – на что получил утвердительный ответ от Мадда, – как вы это делаете?

Мадд старался ответить наиболее расплывчато, потому что был лоялен Индианаполису.

- Окей, все дело в ритме игроков после того, как квотербек шлепает центра по заднице. Остальное вам придется додумать самим. Извини, я не в праве разглашать тонкости.

После того как Атланта разобралась с этой головоломкой, Фелсик перезвонил Мадду и сказал: «Святые угодники, это самая офигенная штука, которая только возможна».

Сегодня абсолютно все команды НФЛ используют тихий снэпкаунт с разными вензелями и рюшечками, но базовая система осталась та, что придумана Маддом в 1998-м.

Три вопроса на засыпку:

На какой… неделе соперник Стилерз впервые потеряет мяч?

Кто-нибудь… мог перед началом сезона представить, что Джайантс, Редскинс, Вайкингс и Стилерз после трех недель будут ровней Джэгуарз и уступать Браунз?

Кто-нибудь… еще верит в Тексанс?

Их нравы: Раз уж сегодня столько упоминаний Британии, то и новость будет об этой стране и их любимом виде спорта. Этим летом в середине июля тренер клуба Брайтон-энд-Хоув Альбион бывший известный игрок Густаво Пойет с удивлением узнал, что он уволен, когда работал комментатором на одном из матчей и прочел анонс о своей отставке.

Перемотка вперед: В силу обстоятельств, посмотреть на этой неделе много матчей я не смогу (больше двух уж точно). Следовательно, напишу только о тех двух, которые посмотрю гарантированно (вероятность 98,32%).

Сан-Франциско против Сент-Луиса: планирую скачать запись игры и посмотреть ее по время перелета в столицу Британского Содружества. Поэтому, начиная с утра пятницы, не буду выходить в сеть, чтобы хоть краем глаза не зацепить исход встречи. Учитывая качество игры участников матча, эта мера кажется слишком неадекватной, но мой внутренний телезритель негодует против просмотров матчей с заранее известным счетом. Так что только так. Что предстоит перетерпеть во время просмотра? Две разобранные до основания команды. Сан-Франциско были буквально уничтожены две недели кряду, а их звездный квотербек выглядел жалкой тенью своего разрекламированного себя. Все думают, что вот теперь-то они соберутся и оторвутся за все на бедных Барашках (ну, как планировалось и с Кольтс). Какие есть предпосылки? Хоть тут им повезло, основная предпосылка – это сами Рэмс. Они выиграли с горем пополам у Кардиналз, но не показали и толики приличной игры, затем досрочно слили две следующие встречи, пропуская почти 30 очков еще в первой половине. Правда, как приличные ребята, в концовках игроки команды помогали Сэму Брэдфорду копить «мусорные» ярды на новый контракт. Боюсь даже предугадать итоговый счет, учитывая существующую немощность квотербеков. Хм, 9-6 в пользу Сан-Франциско? Нет?

Питтсбург против Миннесоты: мой матч недели. Да, смешно, согласен. Но, тем не менее, первый матч, который я посмотрю живьем, по определению не может претендовать на что-то меньшее, чем игра недели. Другое дело, что я ждал своего шанса попасть в Англию лет 15, потом еще лет 10 ждал шанса посмотреть Стилерз и попаду на самый жуткий их спад со времен начала моего активного боления за них? Да еще и в мачте против команды, которая проигрывает Кливленду, играющему с третьим квотербеком и без раннера? Отлично выглядевшая в прошлом году вывеска матча превратилась в подвальную битву команд с суммарным результатом 0-6 после трех недель. И вот это будет мой первый «живой» опыт просмотра НФЛ? Серьезно? Жизнь слишком жестока.

Всадник без головы: Очень хотелось отдать пальму первенства среди глупцов Роберту «Троечнику» Гриффину. Он сделал фамбл и потерял мяч в самый важный момент игры, совершенно глупо прыгая головой вперед. Лично меня данный факт нисколько не удивил - Майк Вик 2.0, как я и предупреждал в прошлом году. Но ему повезло, нашелся другой кандидат. Главного неудачника недели определил розыгрыш в Цинциннати. Поначалу, когда я увидел розыгрыш четвертого дауна в исполнении Грин-Бэй Пэкерс, то моментально подумал про эту рубрику, но на самом деле ничего идиотичного в самом назначении розыгрыша не было. Вот реализация, да, откровенно ужасная (думаю, что многие вспомнили на этом моменте матч Чудо на Мидоулендс двадцатилетней давности), но само решение о попытке пройти четвертый даун было отличным. К несчастью, именно из-за таких криворуких реализаций многие тренеры будут бояться идти на риск. Вот из-за этого и нужно поместить сюда бегущего Пэкерс Джонатана Франклина, ответственного за этот провал. Пускай он и провел великолепную игру до этого розыгрыша, но кому нужны все его забеги и ярды, если в самый ответственный момент он одной ошибкой проигрывает игру? Да никому.

Из мира чисел: большинство любителей игры наверняка знают старую мантру: если ты выиграешь в разнице по потерям мяча, то ты выиграешь игру. Логично, но насколько часто ты выиграешь? Оказывается, что команда, которая в матче совершает меньше потерь мяча, чем соперник, побеждает в 78,7% случаев. Это показатели с 1978 года. В прошлом сезоне результат похожий – 77,9%. Но как эта вероятность зависит от величины разницы потерь? У команд, которые сделали лишь на один перехват больше соперников, вероятность победы достигает 66,9%. Согласитесь, победа в двух из трех игр – это значительно лучше, чем в одной из двух. Но эта вероятность делает еще один скачок, если команда сможет увеличить разницу по потерям до двух – 81,6%. И 88,6% при разнице в 3 потери. Дальнейшее увеличение практически гарантирует команде победу – вероятность более 95%. Ну, если вы уж совсем придирчивы и хотите стопроцентной победы, то тогда делайте на восемь перехватов больше соперника. Самую большую разницу смогла достичь в 1980-м году команда из Сан-Франциско (10 отборов), уничтожив Ковбоев (0 отборов). Так что теория вероятности говорит, что в этом году Стилерз не смогу победить никак, ведь отборов они не создают, зато часто теряют мяч.

На ближайшие две недели это все - можете считать, что у диванного квотербека двойной бай-вик. До встречи в середине октября. Всех благ.