Рон Яворски. Игры, которые изменили Игру. Часть 1

Книга Рона Яворски «Игры, которые изменили Игру» если и не меняет понимание игры, то дает возможность проследить за развитием футбола на протяжении последних пяти десятилетий. Главный слоган книги - «Эволюция НФЛ, показанная на примере семи воскресных матчей». Это книга о семи выдающихся тренерах НФЛ, семи легендарных матчах, которые изменили историю НФЛ. Каждая из этих игр навсегда изменила тактику и стратегию команд НФЛ. Сегодня представляю Вашему вниманию первую часть книги, в которой мы познакомимся с легендарным Сидом Гиллменом и понаблюдаем за чемпионским матчем Американской футбольной лиги 1963 года. От переводчика: Я искренне завидую Рону Яворски, ведь ему удалось посмотреть эту игру. Мне пришлось перерыть все доступные источники, различные сайты с видеоархивами, однако полной версии матча так и не вышло найти. В конце первой главы представлена видеозапись продолжительностью почти 4 минуты, на ней можно увидеть практически все результативные атаки матча. При переводе книги я постарался по возможность не перегружать текст профессиональными терминами, иначе каждую комбинацию пришлось бы описывать одинаковыми словами. Для каждого драйва я рисовал для себя схемы, чтобы описание комбинации совпадало с положением и движением игроков на поле. Если уважаемые читатели обнаружат ошибки в именах/фамилиях игроков, неточности в описании комбинаций - прошу не судить строго, объем главы оказался колоссальным, а разбивать ее на части не имело смысла, ведь невозможно разделить реальный футбольный матч на несколько дней.Ниже на фото представлены составы обеих команд, имея их под рукой воспринимать описание комбинаций намного проще: 

Воскресенье № 1

Сид Гиллмен - Вертикальный стретч

 

Сезон 1963 года. Матч за титул чемпиона Американской футбольной лиги (1963 AFL CHAMPIONSHIP)

Бостон Пэтриотс - Сан-Диего Чарджерс

Бальбоа-стэдиум, Сан-Диего, штат Калифорния - 5 января 1964 года

 

Дик Вермейл тренировал меня в "Иглс" на протяжении шести лет. Он был самым влиятельным человеком в моей футбольной жизни. Дик верил в меня так, как никто другой. Он учил, как стать лидером, как делать все правильно на поле, как быть достаточно жестким, чтобы выжить в суровом мире НФЛ. Также Дик сделал мне самый лучший подарок, о котором может мечтать любой квотербек. В самый тяжелый период моей карьеры он пригласил Сида Гиллмена на пост тренера квотербеков. Если бы существовала Гора Рашмор для футбольных тренеров, фигура Сида Гиллмена однозначно появилась бы там. Сид, без преувеличения, являлся отцом современной пасовой игры. Каждый гуру пасового нападения - от Эла Дэвиса и Дона Кориэлла до Билла Уолша и Майка Холмгрена - был в долгу перед Гиллменом. Каждый болельщик, который любит пасовые "бомбы" на 30-50-70 ярдов, должен благодарить Сида. Я знаю, как это важно. Два года я был счастливым учеником Гиллмена, получал от него невероятный объем знаний. Я могу сравнить этот опыт с ситуацией, когда студентам-физикам посчастливилось бы получить пару уроков от самого Альберта Энштейна. Звучит слишком напыщенно? Вовсе нет. Больше, чем любой другой тренер в те времена, Гиллмен понимал геометрию игры. Сид назначал ресиверам маршруты, которые казались невероятно сложными и отличались от прямых линий забегов принимающих игроков других команд. При этом, расстояние для броска квотербека оставалось неизменным. В схеме Гиллмена ресиверы позиционировали себя с помощью хэш-меток на поле. Определяющим моментом для постановки маршрутов было расстояние, которое ресивер пробежит от собственных тэклов или тайт-энда. Это гарантировало, что квотербек для конкретного назначенного маршрута всегда будет бросать мяч на одинаковое расстояние. Гиллмен добился этого, сделав упор на четкое соблюдение заданной формации и многократное повторение одной и той же комбинации. Конкретные детали и элементы повторялись на тренировках снова и снова, пока не становились второй натурой игроков. Сейчас это обычная практика, непривычная для тех времен, когда Гиллмен тренировал "Рэмс" и "Чарджерс" в 50-60-е годы прошлого века. Он получил научное обоснование своих разработок, отправив помощника Тома Басса на консультацию с профессором математики в университете Сан-Диего Стэйт. Цель изучения была поставлена конкретно: объяснить геометрически с помощью схем и формул, где должны находиться игроки на поле во время определенного маршрута, пока мяч будет лететь по воздуху с конкретными исходными данными. Каждая современная концепция пасовой игры базируется на основных принципах, которые вывел Гиллмен: время броска квотербека и маршрут принимающего, ритм всех футболистов в комбинации и ожидание, что маршрут ресивера и траектория мяча пересекутся в конкретной заданной точке. Эти принципы подразумевали для квотербека возможность сделать три-пять-семь шагов до выбросов мяча; число зависело от дистанции, которую должен пробежать ресивер по назначенному маршруту. Это наиболее фундаментальный и важный вклад Гиллмена в развитие профессионального футбола. Он взял это простую концепцию и сделал из нее науку. Джо Коллье, который играл против Гиллмена в качестве тренера "Пэтриотс", "Биллс" и "Бронкос", с готовностью признает: "Все работали, словно черти в аду, чтобы успевать за новыми идеями Сида. Нам приходилось быть гениями защиты, чтобы пытаться противостоять нападению Гиллмена". Пасовое нападение Сида одним из первых в стране стало использовать все футбольное поле, по горизонтали и по вертикали. Он разделил поле на условные секции, в зависимости от вероятности благоприятного исхода паса. У Гиллмена сплит-энд и фланкер выводились за пределы основного фронта, чтобы максимально растянуть поле атаки от бровки до бровки (сплит-энд и фланкер были разновидностью современного ресивера; в 1970 году эти термины объединили в один - "ресивер"). Стилем игры нападения Гиллмена стало кредо - "Поле сто ярдов длиной и 53 шириной. Мы собираемся использовать каждый чертов дюйм, и заставим соперника защищаться на каждом миллиметре поля". Сид активно развивал теорию, которая сейчас стала нормой: все квотербеки должны играть по принципу "пас в зону, свободную от игроков сэйфти". На практике это означало, что пас должен идти наресивера, который стоит дальше всех от любого игрока сэйфти защиты. Это принцип отлично работал у Гиллмена в "Чарджерс", он работал для меня на протяжении всей карьеры и, по-прежнему, является одним из основных правил пасовой игры квотербека. В развитии такой концепции Гиллмену повезло с идеальной средой, в которой он мог ставить такие смелые эксперименты. После увольнения из "Рэмс" в конце 50-х годов казалось, дни его тренерской карьеры сочтены. "Я даже посматривал на работу биржевым брокером, собирался торговать акциями и облигациями, - признавался Гиллмен, - Но эта профессия совершенно не увлекала меня". В начале 60-х годов группа бизнесменов решила создать конкурента для НФЛ и Гиллмен стал одним из первых приглашенных тренеров для новых команд. Новая Американская футбольная лига имела только название - без традиций, без истории, без аудитории. Тренеры АФЛ получили в руки куски мокрой глины, из которой должны были лепить что-то новое. Для таких парней, как Сид Гиллмен, большего и не требовалось. Национальная футбольная лига полностью ориентировалась на игру по земле, пасовые комбинации были редким явлением. АФЛ решила привлечь болельщиков именно динамичной, яркой игрой по воздуху. Сид не раз говорил мне: "Люди хотели, чтобы мы бросали мяч. Им все равно, кто поймает его, но они хотели видеть мяч в воздухе". АФЛ стала лабораторией, в которой с кожаным мячом проводили смелые футбольные эксперименты. В эпоху, когда футбольная мудрость гласила: "три вещи могут случиться, когда вы делаете пас; и две из них будут плохими", Гиллмен не обращал на нее внимание и сделал пас равноправной заменой выносному нападению. Он заставлял раннинг-бэков открываться наравне с ресиверами, отправлял их в середину поля и на глубину, пусть даже и по самому простому маршруту. Сид спрашивал себя: "Почему мы всегда используем раннинг-бэков и тайт-эндов для постановки блоков, а затем они выключаются из игры? Черт возьми, лучше отправить их подальше в поле!" Это давало командам Гиллмена так много целей для приема мяча в глубине поля, что защитники той эпохи оказывались не в состоянии прикрыть каждого. Это уменьшало количество игроков в о-лайн для защиты паса, но Гиллмен компенсировал такую ситуацию повышенной ответственностью квотербека, который должен был бросить мяч прежде, чем защитники прорвутся к нему. Эта концепция стала основой его философии игры в нападении - и она была уникальной. Некоторые тайт-энды и до Гиллмена регулярно делали вертикальные забеги. Однако Сид считал, что успех любого пасового нападения зависит от того, насколько оно сможет доминировать на контрольных точках поля, где будет находиться готовый к приему мяча тайт-энд. Снова и снова Сид повторял: "Если мы доставим в контрольную точку реального жесткого тайт-энда с хорошими руками для ловли, никто не сможет прикрыть его. Тогда мы действительно будем контролировать пасовую игру". Это заставило защиту постоянно держать под вниманием области поля, которые могли использоваться для пасовых маршрутов ресиверов. Первым тайт-эндом, игравшим по новой теории Гиллмена в "Чарджерс", стал Дэйв Косурек. Его показатель на приеме каждый сезон оставался в пределах 16-19 ярдов за попытку. Самым главным и постоянным соперником на поле был Майк Стрэттон, лайнбэкер "Баффало Биллс", шесть раз попадавший в команду Всех Звезд АФЛ. "Косурек был высоким, стройным парнем с большими габаритами. У него обладал отличными данными для тайт-энда тех времен, - вспоминал Стрэттон, - Так как ресиверы "Чарджерс" были очень талантливыми, сопернику приходилось играть не персональную защиту, а переключаться на зонное прикрытие. Но это оставляло Косурека открытым и он мог свободно бежать между защитниками, его было невозможно остановить". "Чарджерс" показывали новаторские методы и вне поля: они стали первой профессиональной командой, которая наняла тренера по работе на тренажерах. "Мы действительно тогда прыгнули выше остальных команд, - рассказал Рон Микс, член Зала Славы, оффенсив-тэкл "Чарджерс", - Большинство тренеров рекомендовали поднятия тяжестей, так как думали что это помогает "связать мышцы" и планировали нагрузку в зависимости от телосложения игрока. Немногие футболисты работали на тренажерах круглый год, но, благодаря Сиду, игроки "Чарджерс" постоянно пропадали в тренажерном зале и это давало нам огромное преимущество на поле". Большинство современников Гиллмена из числа тренеров смотрели на такие виды тренировки, равно как и на пасовую игру, как на слишком радикальные и безответственные. Как точно подметил Билл Уолш: "Сид был настолько впереди своего времени, что люди просто не могли осознать, что он делает". У меня, конечно, не возникало такой проблемы. Яркий талант Сида стал очевиден мне с первой минуты знакомства. Он был слишком умен, даже иногда напоминал сумасшедшего профессора из старых фильмов. Он так быстро раскладывал для меня схемы на доске, что вынуждало меня его останавливать. Важно не только чему он учил, но и как он учил. До прихода Гиллмена в профессиональный футбол, большинство тренеров включали кинопроектор и уделяли внимание общей стратегии противника. Они видели только общую картину. Гиллмен игнорировал такой подход. Он просил игроков и тренеров изучать детали. Где лайнбэкер? Насколько глубоко от линии скриммиджа он располагается? Какая нога для стронг-сэйфти является опорной? Как расположены ноги корнербэка и под каким углом повернута его голова? На что он смотрит? Остальные тренеры изучали видео и получали картину игры для одиннадцати защитников одновременно. Сид уделял внимание каждому игроку соперника, собирая мельчайшие детали его поведения на поле. Если вам удастся взломать код поведения игрока, у вас появится ключ к пониманию общей картины. После того, как Сид был готов применить полученные данные на поле, игра команды действительно изменилась к лучшему. Для меня таким озарением во время работы с Сидом стал эпизод из тренировочного лагеря между сезонами. Я сделал первый бросок и Сид закричал: "Дай мне увидеть твою стойку!" Я бросал мяч в течении двенадцати лет и всегда использовал одну и ту же технику. Но Сид собирался лепить меня с нуля, начиная с основ. "Покажи мне, как ты держишь руку на мяче! Дерьмово, Рон, ведь твоя ладонь прикасается к мячу!" Мы потратили оставшуюся часть дня, работая над правильным контролем мяча, механикой броска и умением правильно стоять перед получением мяча после снэпа. Только спустя несколько дней мы начали работать над комбинациями. Сид хотел, чтобы его квотербек был фундаментально готов на базовом уровне, прежде чем перейдет к другим занятиям. В нем просыпался демон, когда он раз за разом требовал повторения элементов комбинации. Гиллмен заставлял нас отрабатывать момент снова и снова, пока мы не начинали исполнять его автоматически. Его пасовая система была основана на точности. Я должен броситьмяч в адрес ресивера зная, что он будет в определенный момент в определенной точке. И моему ресиверу приходилось постоянно крутить головой, чтобы увидеть выпущенный мяч, иначе он мог проводить его взглядом прямо перед маской. В составе "Иглс" я получил в напарники одного из лучших ресиверов лиги - Гарольда Кармайкла, который к тому времени уже четыре раза играл в Про-боуле. Но ему доставалось от Сида не меньше, чем мне. После работы Сида с нашей парой, я мог отдать мяч на ход Гарольду с завязанными глазами в любую точку поля. Это была мантра Гиллмена: делайте одно и тоже на тренировке идеально много раз, и вы сделаете это в любой игровой ситуации. Никто не мог так вносить коррективы по ходу игры, как Сид. Когда «Иглс» шли в раздевалку на перерыв, Гиллмена уже все приготовил на доске: линия построения, зоны прикрытия, обманные маршруты, ключевые точки. Я доверял Сиду, его советы всегда приносили пользу. Он был непревзойденным мастером чтения плана игры, уже в первой четверти он знал, что сделает на поле противник. Сезон 1980 года стал лучшим в моей карьере. Я резко улучшил все показатели, получил звание Игрока года и привел «Иглс» к первому Супербоулу в истории команды. Ничего этого не случилось бы без Гиллмена. Даже сейчас я слышу его голос у себя в голове, когда пытаюсь определить ключевые принципы пасовой игры любой команды НФЛ. Самое смешное, что я вообще не должен был встретить Гиллмена. Я вырос в городке Лакаванна, штат Нью-Йорк, в сердце «страны Баффало Биллс», где каждый житель ненавидел (но в глубине души восхищался) команду Сида из Сан-Диего. «Чарджерс» выглядели самой гламурной командой АФЛ в те времена.

В 60-е годы я был помешан на футболе и сходил с ума от «Биллс». Я просыпался и засыпал с мыслями о них. В 12 лет я пошел работать курьером, чтобы скопить денег на абонемент на домашние игры. В 1963 году абонемент на сезон стоил 21 доллар и мне пришлось развезти не одну тысячу газет и писем, чтобы осилить такую сумму. Каждое воскресенье, когда «Биллс» играли дома, я ехал на автобусе в город до Джефферсон-авеню, а потом шел пешком до стадиона в толпе болельщиков. Я хорошо помню свое место – секция 23, ряд 13, место 3. Я редко пропускал матчи до тех пор, пока не уехал в колледж в 1969 году. В первые годы существования АФЛ, все команды играли друг с другом по две игры, так что «Чарджерс» непременно приезжали в Баффало раз в год. Не заметить Сида Гиллмена на бровке было невозможно. В теплые дни он носил классные очки, а в царстве серого и мрачного Баффало нам всегда казалось, что у Гиллмена на лице загар. Но больше всего мне запомнился его фирменный галстук. Стильный гардероб не мешал Сиду яростно спорить с рефери или во весь голос ругать игроков. Честно говоря, не помню Гиллмена расстроенным после матчей, ведь «Чарджерс» обычно уезжали от нас с победой. Первую игру с «Чарджерс» я увидел в 1963 году, когда фуллбэк Кит Линкольн и ресивер Лэнс Алворт сделали тачдауны, а Сан-Диего уверенно выиграли. Эти парни были настолько хороши, что я их ненавидел! А ведь у «Чарджерс» были и другие великолепные игроки: потрясающая оффенсив-лайн во главе с Миксом; огромный халфбэк Пол Лоу; два гигантских лайнмена обороны Эрл Фэйсон и Эрни Лэдд, которые не раз делали сэк на квотербеке «Биллс» Джеке Кемпе. По иронии судьбы, Кемп начинал карьеру в команде Гиллмена, он играл в «Чарджерс» первые три сезона в АФЛ. В 1960 году франшиза находилась в Лос-Анджелесе, а в 1961 году Кемп с командой переехал в Сан-Диего. Он попал в Баффало в середине сезона 1962 года, когда Сид пытался избавиться от Джека из-за травмы. Благодаря лазейке в правилах АФЛ, "Биллс" смогли забрать Кемпа не дожидаясь окончания сезона. К счастью для меня и для всего Баффало, Кемп привел «Биллс» к чемпионству в сезонах 1964 и 1965 годов, победив в титульных матчах команду Гиллмена. Неплохо для реванша, не так ли? Когда Кемп закончил карьеру в 1970 году, его избрали в Конгресс от нашего округа, где он представлял нас на протяжении восемнадцати лет. Когда меня выбрали «Рэмс» во втором раунде драфта 1973 года, одним из первых состоялся разговор с Джеком. Я нуждался в его совете и Кемп разговаривал со мной больше часа, рассказывая секреты адаптации к профессиональному футболу. Это положило начало долгой дружбе, которая закончилась только после смерти Джека весной 2009 года. Джек был хорошим рассказчиком, и я услышал от него много хорошего про Гиллмена. Прозвучало и несколько неожиданных историй. Сид оказался ярым борцом с расизмом, хотя на публике был осторожен с высказываниями. Когда он пытался поступить в ведущие колледжи штата Огайо, ему отказали, потому что Гиллмен был евреем. С тех пор, Сид стал очень чувствителен к любому типу расовой дискриминации. Наверное, именно по этой причине, Гиллмен одним из первых среди тренеров профессионального спорта стал активно приглашать в клуб темнокожих игроков. В те времена редкая команда могла позволить себе держать в составе нескольких темнокожих футболистов. В «Рэдскинс», например, их вообще не было долгое время. В первые годы пребывания Гиллмена в Сан-Диего, «Чарджерс» отличались от остальных команд большим количеством афро-американцев. По этой причине игрокам «Чарджерс» нередко отказывались предоставлять места в хороших гостиницах в таких консервативных городах, как Даллас или Хьюстон. Такая же ситуация сложилась с театрами и ресторанами. Гиллмену иногда приходилось лично, под покровом ночи, возить команду в кинотеатр. Игроки рассаживались на первых рядах кинозала, но администратор пытался отсадить темнокожих игроков в «негритянский» сектор, отгороженный ширмой от остальныхзрителей. Гиллмен терпеть не мог такого отношения и начинал скандал: «Мы делаем все вместе, мы одна команда! Если мы не можем сидеть вместе, никто из нас здесь не останется!» После этого все игроки покидали кинотеатр, а Сид писал очередную жалобу. Такое принципиальное поведение Гиллмена вызывало уважение игроков. Но футболисты «Чарджерс» хорошо играли не только из-за уважения к тренеру. Гиллмен постоянно внедрял инновационные тактические приемы, придумывал новые схемы на каждую неделю. «Чарджерс» выиграли пять титулов за первые шесть лет существования команды. «Никто не пытался ограничить Сида в творческом поиске, ведь он делал все,чтобы команды была успешной, - вспоминал Микс, - В тренировочном лагере я мог пройти мимо его комнаты в любое время – там всегда ярко горел свет проектора, а Сид изучал записи игр. Он был жестким и требовательным. Во время показа записей игрокам, замечания Гиллмена отличались резкостью и строгостью, он мог повторять просмотр до бесконечности, пока мы не усваивали информацию. Это создавало определенную напряженность на теоретических занятиях. На практике он, казалось, имеет несколько глаз на затылке. Сид видел каждую ошибку и мог начать кричать в любой момент. С Гиллменом всегда приходилось быть начеку и работать идеально». Одним из самых успешных сезонов для «Чарджерс» стал 1963 год, когда они обновили клубные рекорды по набранным очкам и выносным ярдам. Они уже оправились от предыдущего неудачного сезона, добились показателя 11-3 и выиграли Западный дивизион. До этого сезона в АФЛ не проводился плэй-офф, победители дивизионов разыгрывали чемпионский титул в одном матче. Но в 1963 году мои драгоценные «Биллс» и «Пэтриотс» закончили сезон с одинаковым показателем и им пришлось провести дополнительную игру, чтобы определить соперника для «Чарджерс» в чемпионском матче.


Я был на том матче. Три дня прошло с Рождества, маленький Ронни Яворски сидит на своем месте, укутанный с ног до головы от мороза, и готовится отдать все эмоции ради победы «Биллс». Погода была типичной для конца декабря в Баффало: сильный снегопад, температура ниже нуля. Условия были ужасными, также, как и игра «Биллс». «Пэтриотс» сокрушили нас 28-6, я долго оттаивал дома от холода, а моя депрессия из-за поражения длилась несколько недель. Наблюдая за мощной командой «Пэтриотс», я думал, что у них появится хороший шанс побить «Чарджерс», хотя чемпионская игра проводилась в Сан-Диего. Бостон обладал лучшей в лиге защитой от выноса, вынуждая соперника играть коротким и безрезультатным пасом. «Пэтриотс» также играли блиц чаще, чем другие команды, иногда количество таких комбинаций превышало половину всех снэпов. Главным оружием команды из Бостона был будущий член Зала Славы НФЛ Ник Буониконти, один из самых быстрых и умных лайнбэкеров за всю историю футбола. Позже он перешел в Майами и возглавил там легендарную «No-Name Defense». Тренером защиты Бостона в 1963 году был Мэрион Кэмпбелл, мой будущий главный тренер в Филадельфии после Дика Вермейла. «В двух играх регулярного сезона «Чарджерс» не могли справиться с нашим блицем, - вспоминал Мэрион. – На самом деле, никто не мог. Черт побери, мы играли блиц так часто, что проложили им путь к чемпионскому матчу». Такой невероятный успех для блица обеспечивался выдающимся фронтом защиты, который возглавлял Хьюстон Энтвайн, шестикратный участник Матча Всех Звезд. Кроме него, там выделялись Боб Ди, Джим «Землетрясение» Хант и Ларри Эйзенхауэр. У Эйзенхауэра тоже было прозвище – «Дикарь». Заслужил он его не только фанатичным стилем игры в обороне, но и рядом инцидентов вне поля. В одном из таких случаев, Ларри разминался перед игрой на заснеженном газоне, одетый только в бандаж и шлем. «Дикарь» и его партнеры по команде были незаурядными игроками. «После победы в Баффало, мы вернулись в Бостон и устроили сказочную вечеринку. Мне кажется, она продолжалась два дня, – вспоминал Ларри, - Мы были всего в одной игре от победы. Так как погода в Бостоне еще хуже, чем в Баффало, мы вылетели в Сан-Диего за 4 дня до игры. Сан-Диего славится огромными пляжами, ну мы и решили немного отдохнуть». А вот «Чарджерс» было некогда отдыхать. Они уже проиграли два чемпионских матча «Хьюстон Ойлерс» в 1960 и 1961 годах, Гиллмен не собирался проигрывать еще и Бостону. Но как получить максимум от своего нападения? Во время регулярного сезона «Пэтриотс» играли на равных и уступали только в концовках матчей. «Чарджерс» смогли набрать в этих играх только 97 выносных ярдов и 24 очка. Ответ на этот вопрос кроется, возможно, в самом лучшем плане на игру в карьере Сида Гиллмена. Сид даже присвоил этому плану имя – «Пир во время чумы». Он был уверен, что либо блиц Бостона подавит его нападение сэками, перехватами и потерей ярдов, либо «Чарджерс» смогут победить блиц «Пэтриотс» длинными розыгрышами. Даже в конце жизни Гиллмена, когда я с ним познакомился, он обладал отменным чутьем на драматические эпизоды. Он обожал голливудские фильмы, его отец владел несколькими кинотеатрами и Сиду не приходилось платить за просмотр. Когда Сид стал постарше, он мог тайком унести несколько катушек с пленкой и по своему усмотрению сделать монтаж из лучших моментов. Кинокомпании вряд ли одобрили бы такое поведение. Любовь к фильмам помогла ему и в карьере, когда он сам склеивал из нескольких пленок нужную для работы запись. Для «Пэтриотс» Гиллмен припрятал очередной туз в рукаве. Помните Тома Басса, помощника «Чарджерс», которого Сид отправлял к профессору математики? В 1963 году Басс еще работал с командой университета Сан-Диего Стэйт, а его партнером был легендарный в будущем Дон Кориэлл. Тома наймут в «Чарджерс» для работы с бэкфилдом спустя полгода, но уже на финальном матче чемпионата АФЛ он сидел в гостевой ложе на Бальбоа-стэдиум. Наблюдая за матчем с высоты трибун, Том Басс стал свидетелем «самого прекрасного примера, который я когда-либо видел, когда одна команда уничтожает оппонента во всех аспектах игры. Сид взял все сильные стороны игры Бостона и перевернул их с ног на голову в свою пользу. Чемпионский матч АФЛ 1963 года обязан посмотреть каждый тренер или болельщик, чтобы увидеть совершенство на футбольном поле». У меня остались смутные воспоминания от этого матча, ведь я смотрел его по телевизору в возрасте 12 лет. Когда я начал смотреть запись игры много лет спустя, я ожидал увидеть архаичный футбол с незнакомыми комбинациями. Вместо этого я испытал настоящий шок, когда увидел футбол, напоминавший мне игру «Иглс» 80-х годов. Сами по себе комбинации в том матче не были новаторскими, Гиллмен уже применял их по ходу сезона. Но Сид невероятным образом смог преобразить их под задачи конкретного матча, развитие атаки на каждом дауне совершенно противоречило расстановке игроков перед снэпами. Защита «Пэтриотс» просто вставала в ступор, отказываясь понимать происходящее на поле. Он показал сопернику видимость плана на игру в фирменном для «Чарджерс» стиле – пасовое нападение, именно этого и ждали «Пэтриотс». Но когда соперник начинал искать возможность сопротивляться пасу, Гиллмен уничтожал их выносной игрой. Игра, от которой ждали битвы до последней секунды, фактически закончилась в первые девять минут.

Наблюдая за игрой в детском возрасте, я понятия не имел, что тот матч вполне могли отложить. «Бонусы от игры для футболистов обеих команд были существенно снижены за неделю до матча, так как лига решила показывать его в прямом эфире по местному телеканалу, что уменьшило количество проданных билетов на стадион, - вспоминал Рон Микс, - Наши доходы зависели от выручки от проданных билетов, поэтому каждый из нас здорово терял в деньгах. Обе команды срочно создали комитеты из игроков, мы серьезно обсуждали возможности бойкота матча. А ведь тогда даже не существовал профсоюз игроков! Сид был очень недоволен нашей активностью, он думал, что это повлияет на подготовку». К счастью, стороны нашли компромисс в пятницу, за день до игры. Лига согласилась выплатить бонусы исходя из полной стоимости выпущенных, а не фактически проданных билетов. Спустя пятьдесят лет Рон Микс смеялся над этим эпизодом: «Забавно вспоминать, ради каких жалких центов мы затевали переворот. Никто из нас тогда не получал больших денег». Неожиданно возникшая угроза забастовки была не единственной проблемой Гиллмена. Центральная фигура его плана на игру, Кит Линкольн, неважно себя чувствовал. «Я ехал с женой на игру и сказал ей, что похоже простудился, - вспоминал Кит, - Я плохо себя чувствовал и переживал, хватит ли мне сил на всю игру». Еще до окончания первой четверти матча, каждый игрок «Бостон Пэтриотс» мечтал быть простуженным, чтобы никогда не появляться на поле в этот день.

 

Первая половина.

Серия «Чарджерс» № 1

Первая четверть: Сан-Диего – Бостон 0:0

 

«Чарджерс» начали первый драйв с отметки 28 ярдов на своей половине поля. Пол Лоу и Кит Линкольн заняли позицию в бэкфилде, между ними по центру располагался квотербек Тобин Рот. Тайт-энд Дэйв Косурек находился слева от тэкла Эрни Райта, с другой стороны в слоте стоял сплит-энд Дон Нортон, а за ним - фланкер Лэнс Алворт (слот подразумевает разрыв линии нападения между крайним тэклом и произвольным ресивером с этой же стороны). Сид называл эту формацию «ист», так как два ресивера располагались на правом фланге (правый фланг подразумевал восточную сторону по аналогии с географической картой). Такая формация делала Косурека ресивером слабой стороны. Построение хозяев заставило сэйфти «Пэтриотс» Рона Холла переместиться на сильную сторону, где стояли два ресивера «Чарджерс». По ходу всего сезона именно Холл отвечал за прикрытие сильной стороны нападения оппонента. Проблема была в том, что обычно сильная сторона линии нападения подразумевала наличие там тяжелого и медлительного тайт-энда, а вовсе не скоростных Алворта или Нортона. Такие неожиданные противоречия в базовых принципах построения формаций станут головной болью для защитников «Пэтриотс» на протяжении всей игры. Агрессивная защита Бостона приготовилась сразу после снэпа рвануть вперед, поэтому аутсайд-лайнбэкер Джек Рудольф встал на линии скриммиджа напротив Косурека, а второй бэкер, Эддисон, занял позицию напротив Нортона. Тобин Рот однозначно видел, что защита планирует стремительный блиц, первый признак такой комбинации защиты – несколько «красных собак» у Бостона (red dogs – общий термин 60-х годов, обозначавших лайнбэкеров, готовых к блицу). После снэпа практически весь фронт защиты «Пэтриотс» пошел на квотербека. Тобин Рот сделал ложный замах в направлении Линкольна, повторил обманное движение в сторону Лоу – два фэйка на первом же розыгрыше! – а затем запустил навесной пас на Линкольна, который уже бежал к правой бровке поля. Защитники Эддисон и миддл-лайнбэкер Буониконти «купились» на второй фэйк Рота и рванули в сторону Лоу, оставив абсолютно неприкрытым Линкольна. Первый пас – дюжина ярдов. Эта первая комбинация описывала всю философию футбола от Сида Гиллмена. Годы спустя, заслуженный журналист из Сан-Диего Кэйн Локвуд написал потрясающий рассказ о чемпионском матче 1963 года, и Гиллмен сказал ему следующее: «Вы не просто хотите увидеть, куда бросать мяч. То, что мне нужно – систематическое выдергивание защитников из привычного русла игры. Я не хочу играть как все, мне нужны большие розыгрыши». Гиллмен не стал брать большую паузу после эффектного первого дауна. Вторая комбинация матча начиналась с отметки 40 ярдов на половине «Чарджерс», и Бостон выпустил фронт из восьми защитников, в том числе на поле были все три лайнбэкера и Холл на позиции сэйфти. Оба ресивера вновь заняли один фланг, на этот раз – левый. Лоу резко пошел в моушн на сторону ресиверов, посеяв хаос у защитников об истинной цели комбинации; Эддисон стартовал за Лоу по своей стороне линии скриммиджа, даже не предполагая, что основная цель розыгрыша совершенно в другом месте. Рывок Лоу также спровоцировал движение сразу двух защитников, Рудольф и Ди попали в оффсайд. Как только защитники выпрыгнули за линию, Линкольн получил мяч и рванул вперед, коридор для его попытки поставили левый гард Сэм ДеЛука и центр Дон Роджерс. Роджерс повязал в схватке тэкла защиты Джесси Ричардсона и, так как Эддисон увлекся погоней за Лоу, в середине поля не осталось ни одного защитника «Пэтриотс» второй линии. Даже с признаками простуды, для Линкольна не составляло труда пробежать по открытому полю 56 ярдов, пока его не завалили в пяти ярдах от зачетной зоны соперника. В двух матчах команд регулярного сезона, раннинг-бэки «Чарджерс» никогда одновременно не играли моушн, их использовали для дополнительных блоков во время пасовых комбинаций против быстрых защитников «Пэтриотс». Но сегодня был новый матч и новые задачи. «Движение, движение и множество ловушек, - вспоминал Гиллмен, - Именно так мы собирались победить. Мы хотели провоцировать защиту ложными движениями, обманными замахами для бросков и, в это время, делать стремительные выносы изнутри фронта». «Чарджерс» постоянно будут возвращаться к таким комбинациям в этом матче, вынуждая блиц-формацию «Пэтриотс» раз за разом оставлять открытыми участки поля. «Использование обоих раннинг-бэков в моушн давало нам новые возможности, – рассказывал Линкольн, - Мы видели, что лайнбэкеры путаются во время снэпа. Это давало нам лишнюю секунду и, пока защитники пытались перестроиться, мы били их раз за разом».

 

 

Два розыгрыша спустя, Рот сделал легкий квотербек-сник и Сан-Диего вышли вперед 7-0. После того, как защита «Чарджерс» не только выстояла против нападения «Пэтриотс», но и «подарила» им минус 5 ярдов, номинальные хозяева поля вновь получили мяч и начинали второй драйв с отметки 41 ярд на своей половине.

 

Серия «Чарджерс» № 2

Первая четверть: Сан-Диего – Бостон 7:0

 

Драйв «Чарджерс» вновь начался с попытки блица обороны «Пэтриотс», и на этот раз, рывок защитников достиг цели. Лайнбэкер Рудольф занял позицию на линии, положив руку на землю, что делало его дифенсив-эндом правого фланга. В центре Буониконти выбегал в блиц изнутри фронта (точка прорыва называлась «A-gap», блицующий игрок старался прорвать расстояние между центром и правым гардом), что давало Бостону сразу шесть игроков для рывка к квотербеку. Буониконти успешно остановили, но Косурек провалил блок на Рудольфе, который опрокинул Рота с потерей восьми ярдов. У «Пэтриотс» было 30 секунд, чтобы насладиться успехом защиты. Точка сэка стала началом второго дауна, и Бостон выбрал обычное построение фронта с четырьмя защитниками. На втором-и-18 Пол Лоу симулировал вынос через центр, привлекая внимание нескольких защитников. Буониконти игнорировал движение Лоу, пробежал ярд через линию скриммиджа и наткнулся на левого гарда ДеЛука. Это было очень плохое решение для Ника, ведь розыгрыш пошел по внешней стороне левого фланга, где для раннинг-бэка «Чарджерс» Линкольна прокладывал путь Эрни Райт. Эрни весил 270 фунтов, отличный размер для оффенсив-тэкла тех времен, но он никогда раньше не бегал так, как в этом эпизоде. Дифенсив-энд Ларри Эйзенхауэр даже спустя много лет вспомнил, как быстро Эрни бежал на розыгрыше: «Два лучших тэкла, против которых я играл в НФЛ - Джим Тайлер и Уинстон Хилл - были невероятно быстры. Но Эрни на той комбинации развил такую скорость, что мог дать им фору. У меня возникло ощущение, что Райт может играть не только гардом, но и раннинг-бэком». Линкольн взорвал стадион эффектным выносом, но настоящим героем комбинации стал Райт. Пробегая по периметру защиты и расчищая коридор раннинг-бэку, Эрни опрокинул Рудольфа своим блоком, после чего Линкольну оставалось бежать по свободному участку поля. Что еще восхищает в этой комбинации, так это факт, что Рудольф не был целью для Райта при таком выносе. Рудольф верно прочитал позицию, перестроился под маршрут Линкольна и Эрни не оставалось ничего другого, как блокировать «чужого» игрока. Когда Рудольф рухнул на землю после столкновения, Эрни умудрился сделать еще один блок на дифенсив-энда Дика Фелта. Это позволило Линкольну пробежать 67 ярдов и сделать тачдаун. «Главная цель каждой нашей комбинации плотно скрывалась за туманом нарочито ложной формации, - признавался после матча Гиллмен, - Мы могли это позволить себе, Линкольн и Лоу дали нам необходимую скорость». Прошло всего четыре минуты игры, а Линкольн уже набрал 123 ярда после двух попыток выноса. «Чарджерс» набирали очки после четвертого и шестого розыгрыша в матче и повели 14-0.

(на фото - Кит Линкольн)
«Пэтриотс» смогли ответить тачдауном на следующем драйве: сперва длинный пас поймал Джино Каппеллетти, а затем вынос на 7 ярдов Ларри Гэррона принес Бостону первые очки. Что еще важнее для «Пэтриотс», их защита получила возможность отдохнуть и перевести дух, чтобы постараться справиться с нападением Сан-Диего.  

 

Серия «Чарджерс» № 3

Первая четверть: Сан-Диего – Бостон 14:7

 

Следующий драйв «Чарджерс» начали с отметки 27 ярдов, первые две попытки выноса принесли всего 4 ярда. Защита «Пэтриотс» первый раз за матч должна была держать третий даун соперника. Из отчетов скаутов Бостона перед матчем четко прослеживалось, что в такой ситуации «Чарджерс» обязаны играть средний или длинный пас, поэтому главной целью защитников  было предотвратить бросок квотербека. Гиллмен снова перехитрил всех. Он верно предположил, что защита соперника будет играть блиц всем фронтом, а сэкондари - «мэн-фри» прикрытие (в такой ситуации три дифенсив-энда играют персонально против ресиверов и тайт-эндов, а фри-сэйфти подключается к тем точкам, где необходима его помощь). По сигналу Гиллмена, Лоу вновь стал перемещаться вдоль линии скриммиджа, Рудольф повторял его движения, покинув свое место в защите. После снэпа, Линкольн с мячом побежал именно туда, откуда ранее убежал Рудольф. Отличный коридор для Линкольна поставил гард Пэт Ши, оттеснивший Эйзенхаура. Отсутствие Рудольфа позволило Линкольну сделать вынос на 11 ярдов и заработать первый даун. Мяч для снэпа был установлен на левой хэш-метке, что давало возможность «Чарджерс» использовать всю ширину правого фланга для следующей выносной комбинации. Тобин Рот исполнил комбинацию “Toss 78 Y-Man 0”: быстрая вкладка мяча в руки Лоу, который пошел на вынос за мощной спиной Рона Микса. «Я обожал комбинации, когда Рон Микс выбегал из фронта, - рассказывал Гиллмен, - Если вы не можете расчистить путь раннинг-бэку, вся комбинация не имеет смысла. Никто не мог пробить коридор лучше, чем Микс». Наверно нет лучшего момента, чтобы показать, почему Рон Микс получил прозвище «Интеллектуальный Убийца» и стал первым лайнмэном АФЛ, включенным в Зал Славы. Микс врезался в корнербека Боба Сучи так сильно, что тот отлетел почти на 10 ярдов, освободив дорогу для Лоу. Слот-ресивер Дон Нортон оттеснил Эддисона, после чего Лоу видел уже открытый коридор для выноса. Пока Микс повторно припечатывал Сучи к земле, Лоу пробежал треть поля, разобрался с двумя последними защитниками Бостона и сделал тачдаун после выноса на 58 ярдов.

(на фото - Пол Лоу в матче против "Пэтриотс")
В составе фронт-лайн «Чарджерс» было много талантливых игроков, но главная заслуга в их обучении принадлежала Джо Мадро, тихому гению, который следовал за Гиллменом по тренерской карьере. Том Басс позже изучил основные компоненты системы Мадро: «Два игрока всегда имели три разных варианта для своих действий, а в сочетании их было шесть. Джо и Сид называли каждый вариант по картам: туз, двойка, тройка, валет, дама, король. Вся красота такой системы заключалась в том, что каждый из шести вариантов был взаимозаменяем. Мы могли десять раз запустить выносную комбинацию под названием «Грязная дюжина», но каждый раз она выглядела иначе. Три разных игрока нашей команды могли накрыть корнербэка во время блица, а он мог только гадать, кто же это будет. К примеру, мы запускаем вынос, путь расчищает Микс. Мы можем легко удвоить усилия на блоке, направив туда фуллбэка. Это первый вариант. Второй способ: Рон вместе с тайт-эндом ставят блоки, а коридор для выноса расчищает гард. А ведь еще можно оставить блок на фуллбэка с тайт-эндом, тогда Миксу останется продавить всего одного оппонента. Это одна и та же комбинация, на одном и том же участке, но с тремя различными вариантами прохождения. Это был настоящий ад для защиты». К этому моменту, путаница в рядах защитников «Пэтриотс» уже превысила допустимые пределы. «Чарджерс» сделали три тачдауна за первые десять комбинаций, использовали только 3 паса и прошли выносом 204 ярда. Бостон готовил на игру грандиозный блиц для пасового нападения соперника, но «Чарджерс» задушили оппонента выносом. «То, что идеально работало у нашей защиты на протяжении всего чемпионата, совершенно не действовало в этом матче, - признавался Мэрион Кэмпбелл, - Когда вы играете блиц, соперник может преодолеть его на одной комбинации и сделать тачдаун. Но на следующем розыгрыше еще один блиц неизбежно принесет успех защите. В этом матче такое правило не работало». Разве «Пэтриотс» плохо исполняли блиц? Вовсе нет. Они все делали правильно – нужная формация, каждый игрок на своем месте. Отказываться от такого сильного оружия в самом начале чемпионского матча «Пэтриотс» не собирались, да и никто бы на их месте не отказался. Но такая стратегия была на руку Гиллмену, все шло по его плану. Главный тренер Бостона Майк Холовак всегда был сторонником оборонительной игры, по его мнению матчи выигрывались именно защитой. Забавно, что у Майка была невероятно интеллигентная внешность, он представлял из себя образец джентльмена, но при этом любил, когда его защита играла агрессивно и жестко. «Сид мысленно умолял соперника продолжать играть блиц, - рассказывал Том Басс, - Там, где большинство команд были до смерти напуганы защитой «Пэтриотс», Гиллмен радовался каждому блицу. Судите сами, дифенсив-бэки Бостона действительно хороши, но если вы справитесь с блицем, у защиты остается не так уж много людей в линии сэкондари». После тачдауна Лоу, нападение Бостона провело три неудачных дауна и отправилось отдыхать. Следующий драйв «Чарджерс» не привел к тачдауну, даже не позволил заработать первый даун. Но болельщики на Бальбоа-стэдиум уже не обращали на это внимание, первая четверть свела их с ума.

 

Серия «Чарджерс» № 5

Вторая четверть: Сан-Диего – Бостон 21:7

 

Проблемы с нападением продолжились у «Пэтриотс» на первом драйве второй четверти, они прошли только один первый даун, а затем вновь пробивали пант. За 10 минут до перерыва «Чарджерс» получили мяч на отметке 26 ярдов; впервые за матч построение на комбинацию включало только одного бэка и трех ресиверов. Вместо Нортона в слот поставили Линкольна, у самой бровки располагался Лэнс Алворт. Единственным раннинг-бэком вышел Лоу, который начал моушн в направлении слота. После снэпа Рот сделал пять шагов назад и отдал пас на Алворта на 8 ярдов. Комбинация сработала, так как Лоу слева пробил фронт и оттянул на себя защиту, а Линкольн через линию скриммиджа сдвинулся в центр и освободил место для паса на Алворта. Я знаю, вы наверно скажете: разве это великая комбинация? И вы будете правы, сегодня команды НФЛ запускают такой розыгрыш постоянно. Но могу вас заверить, в те времена немногие профессиональные клубы включали такую комбинацию в свой плэй-лист. Сид Гиллмен делал это регулярно. На следующем снэпе «Чарджерс» вернулись к формации со сдвоенными бэками. Рот быстро расставил нападение на линию и получил мяч еще до того, как защитники заняли позиции. Задачей на комбинацию стала быстрая вкладка мяча на Линкольна. Дон Роджерс оттеснил Буониконти, а ДеЛука справился с Хьюстоном Энтвайном. После такого успеха о-лайн, перед Линкольном был коридор, через который мог проехать даже самосвал. Не встречая препятствий, Линкольн набрал скорость и пробежал 44 ярда, пока не был завален в ред-зоун соперника. «Мы позволили Линкольну выглядеть Суперменом, - признался Ларри Эйзенхауэр, - Но дело было не только нем. Его партнеры ставили великолепные блоки, а подстраховка не давала нам шанса даже прикоснуться к раннинг-бэку. По центру, по флангу – они забегали нас до смерти. Они почти не играли в пас, мы были сбиты с толку. Что, черт возьми, происходит? Это была не та игра, к которой мы готовились. Меня до сих пор преследуют видения: блоки, хиты и захваты сверкали словно молнии у меня в голове. Я был ошеломлен». Длинного выноса Линкольна оказалось недостаточно для тачдауна. На следующем розыгрыше он вновь занял место в слоте, «Чарджерс» вышли с тремя ресиверами. Лоу пошел в моушн к широкой части поля, его движения повторял Том Эддисон. В зону, которую покинул Эддисон, последовал резкий пас на Линкольна и нападение остановилось на отметке в 10 ярдов. На этот раз Бостон смог сдержать атаку и кикер «Чарджерс» удачно реализовал попытку филд-гола. «Пэтриотс» также смогли набрать 3 очка в следующей атаке, филд-гол Каппелетти сделал счет 24-10 за три минуты до перерыва. «Чарджерс» получили мяч и возможность провести последнюю атаку в первой половине матча.

(на фото - Тобин Рот)

 

Серия «Чарджерс» № 6

Вторая четверть: Сан-Диего – Бостон 24:10

  Быстрый первый даун доставил мяч на отметку 45 ярдов на половине поля «Чарджерс». Затем Лоу застрял на первом же защитнике, прошел один ярд и Сан-Диего получили 2-и-9. На втором дауне Гиллмен вернулся к комбинации, с которой начинал матч. Быстрый снэп, Рот делает ложный замах на Линкольна, имитирует вкладку для выноса Лоу, а затем разворачивается и бросает мяч навесом на Линкольна. Показалось, что «Пэтриотс» были рады относительному успеху, ведь после приема мяча Линкольн пробежал «всего» 24 ярда. Я заметил, что защита Бостона продолжала реагировать на ложные движения Рота и упускала настоящий розыгрыш на другой стороне поля. Я был впечатлен атлетичностью оффенсив-лайн «Чарджерс». Для этой комбинации Роджерс и Ши оставили позиции и сопровождали Линкольна на весь маршрут после паса. «Чарджерс» уверенно вели драйв, но им помогла и защита соперника, допустившая пасс-интерфиренс. Мяч был установлен на отметке 14 ярдов перед зачеткой «Пэтриотс», именно отсюда Сан-Диего сделают первый пасовый тачдаун в игре. Дон Нортон занял позицию на линии в роли тайт-энда, «Чарджерс» играли эту комбинацию с двумя тайт-эндами и парой раннинг-бэков. Перед снэпом Алворт сдвинулся к бровке на широкой части поля, Лоу делал очередной моушн в его направлении. Сразу после ввода мяча в игру, Линкольн и Лоу рванули на широкий фланг, уводя за собой четырех защитников Бостона. Тобин Рот убедился, что защита соперника была занята раннинг-бэками и отдал короткий скрин-пас на Нортона. На пути Дона был только Рудольф, который тоже среагировал на рывок Линкольна и был не готов встретить Нортона в контакте. Без борьбы проскочив Рудольфа, Нортон провальсировал до зачетной зоны и сделал легкий тачдаун. Еще один яркий пример того, как защита «Пэтриотс» поддалась на провокацию команды Сида Гиллмена. Половина матча закончилась победой «Чарджерс» 31-10. Такая разница в счете была неожиданной для всех, ведь оба матча регулярного сезона команды провели в равной борьбе. Еще больше удивлял способ, которым Сан-Диего добились такого преимущества. Тобин Рот бросил всего 11 пасов за первую половину, но «Чарджерс» набрали в нападении 328 ярдов и сделали четыре тачдауна! Я могу только еще раз вспомнить слова Гиллмена, которые он повторял мне в Филадельфии: «Вы должны быть готовы играть пасом, чтобы добиваться успеха в игре выносом. Когда тренер говорит, что в первую очередь нужно играть вынос – это полное дерьмо!» Сид был нетерпеливым человеком. Он хотел видеть большие, красивые комбинации, он хотел играть их на каждом розыгрыше. Ему нужен был мяч, летящий по воздуху, или хотя бы убедить соперника, что игра пойдет длинным пасом. У него просто не хватало терпения для «медленного и верного» продвижения по полю.

Я помню, как на одном собрании в Филадельфии Сид недовольно ерзал на стуле, пока тренеры о-лайн рассказывали футболистам, что основным планом на матч будет выносная игра. Когда ассистенты закончили встречу, Сид закатил глаза и вопил: «Я не понимаю, почему мы тратим столько проклятого времени на то, чтобы проползти три ярда!»

В наши дни в НФЛ доминирует пасовое нападение, но вы должны понимать, насколько радикальным был такой метод игры во времена Сида Гиллмена. Команды Чикаго и Кливленда вообще играли только по земле, а успех выносного нападения «Пэкерс» под руководством Винса Ломбарди вдохновил остальные команды на использование такого метода движения по полю. Фирменный знак Гиллмена - игра по воздуху, но когда перед ним возник Бостон, с блиц-ориентированной защитой, Сид на ходу поменял тактику. Пока «Пэтриотс» были сфокусированы на тотальный прессинг пасовой игры «Чарджерс», Гиллмен перехитрил их постоянными обманными маневрами и сделал ставку на вынос. Сида беспокоила маневренность защитников «Пэтриотс» и постоянное стремление играть блиц. Он представлял, что сделают лайнбэкеры с возрастным квотербеком Сан-Диего (Рот проводил уже четырнадцатый сезон в профессиональном футболе), если «Чарджерс» не будут защищать его с помощью плотных формаций. Сид спутал планы сопернику быстрыми розыгрышами на снэпах, пока защитники еще выстраивались на своих местах. Такие комбинации давали преимущество при выборе позиции на блоках для игроков оффенсив-лайн. Гиллмен верно рассчитал, что лучше владеть инициативой на каждом снэпе и маскировать основные цели, чем пытаться играть на невыгодных для команды условиях. Он резко взвинтил темп нападение и защитникам «Пэтриотс» оставалось только разглядывать спины убегающих раннинг-бэков «Чарджерс». Это был футбол в стиле джиу-джитсу: направить сильные стороны соперника против него самого. С помощью обманных маневров и маскировки основного замысла Гиллмен не давал игрокам «Пэтриотс» возможности угадать истинную цель комбинации. Агрессивная и скоростная защита Бостона постоянно следовала в направлении, которое указал Гиллмен, пока мяч двигался по полю совершенно в другом месте.

 

(на фото - Рон Микс)

Вторая половина.

 

«Пэтриотс» владели мячом дважды в начале третьей четверти, но оба драйва быстро заканчивались на трех аутах. Главной разрушительной силой «Чарджерс» был Кит Линкольн. «Болельщики приветствовали мой успех в тот день, - вспоминал Кит, - Однако главная составляющая достижений сей команды заключалась в том, что мы часто и быстро получали мяч для атаки. Защите Бостона не хватало времени, чтобы отдохнуть, а наше нападение действовало всегда в высоком темпе. Благодаря этому соперник постоянно ошибался». Полдюжины владений мячом «Пэтриотс» заканчивались тремя быстрыми аутами и мяч возвращался к «Чарджерс».

 

Серия «Чарджерс» № 2

Третья четверть: Сан-Диего – Бостон 31:10

 

Тактика Бостона в первой половине игры принесла им катастрофический результат. «Пэтриотс» играли блиц 14 раз из 26 комбинаций соперника, но во время них пропустили более 200 ярдов, в среднем по 14,6 за розыгрыш. А что могли поменять тренеры Бостона? Они проигрывали с разницей в три тачдауна, им необходимо было форсировать события и пытаться перехватить мяч. Единственный способ, который оставался у Майка Холовака и Мэриона Кэмпбелла, заключался все в той же игре в блиц в надежде на фамбл или перехват мяча у нападения Сан-Диего. На втором розыгрыше драйва «Чарджерс» Рудольф и Эйзенхауер смогли добраться до квотербека, сделали сэк с потерей пяти ярдов. Сан-Диего пришлось разыгрывать 3-и-7. Сид никогда не боялся повторения схем, которые уже приносили успех в матче. И в такой ситуации он не стал придумывать ничего нового – вновь последовала комбинация с пасом на Линкольна, с которой начинался матч. Тобин Рот вновь впечатляюще провел ложный замах и вкладку, а затем выстрелил мячом в направлении Линкольна, который занимал позицию на короткой части поля. Уменьшение пространства для маневра не стало помехой для Кита, потому что Эрни Райт мгновенно перестроился из фронта и расчистил путь бегущему. Дон Нортон тоже участвовал в комбинации, он исполнил отвлекающий маршрут и увел за собой Буониконти. Пока Ник Буониконти разбирался с Нортоном, он потерял драгоценную секунду и Линкольн без помех пробежал 32 ярда.  «Пэтриотс» делали блиц по всем правилам профессионального футбола, однако пропускали длинные попытки выноса. На следующем первом дауне Линкольн попал под Хьюстона Энтвайна и потерял три ярда. Сид не волновался, ведь его следующая комбинация была идеальным контрударом против «красных собак» Бостона. Тренер Сан-Диего назначил розыгрыш, в котором главная роль отводилась Алворту, пожалуй самому одаренному игроку на поле среди обеих команд. «Пэтриотс» выпустили шесть человек для блица, но Гиллмен направил раннинг-бэков и двух тайт-эндов на блоки. Таким образом, Сан-Диего выставили восемь игроков против шести защитников блица, а такой численный перевес, как правило, приносит успех. Алворту было необходимо выиграть единоборство у Боба Сучи, единственного защитника, который опекал его. Сучи лидировал в команде по количеству перехватов (7), в этом матче дважды был остановлен Роном Миксом, но на этом розыгрыше он отлично справился с прикрытием. Бросок Рота шел точно в руки Лэнса Алворта, но никто не бывает идеален. В борьбе с Сучи, Алворт не смог удержать мяч и «Чарджерс» нужно было проходить 3-и-13. Я уже говорил, что Гиллмен любил повторять успешные комбинации, если они приносили успех. И в этот раз он еще раз назначил розыгрыш, который только что не достиг цели! Он был уверен в Алворте и блокировщиках нападения. Я уверен, что «Пэтриотс» не ожидали повторения одной и той же комбинации на двух снэпах подряд. Как и на предыдущем дауне, «Чарджерс» отправили Линкольна, Лоу и тайт-энда для блока блица Бостона. Это оказалось мудрым решением, так как Буониконти прорвался через Райта и полетел на квотербека. В этот момент Рота спас Линкольн, который добавил к своим выдающимся выносам мощный удар на Буониконти. Тобин Рот вновь искал глазами Алворта, который застрял между рук Сучи. Опасаясь сэка, ведь еще один защитник Бостон летел на квотербека, Рот сделал не самый идеальный пас в направлении Алворта. Будущий член Зала Славы умудрился подпрыгнуть и снять мяч с головы защитника, а затем освободился от захвата и пробежал 48 ярдов в тачдаун.

(на фото - Лэнс Алворт выигрывает борьбу за мяч)
В этой комбинации было так много замечательных индивидуальных моментов, что легко потерять из виду основной замысел Гиллмена, который полностью соответствовал концепции игры команды. Главным фактором, который учитывал Сид при выборе очередной комбинации, было положение мяча перед снэпом по отношению к хэш-меткам. В те годы разметка поля была намного шире, чем мы видим сейчас, поэтому определить широкую и короткую часть поля было очень сложно. Так как рассматриваемую комбинацию «Чарджерс» разыгрывали у бровки, т.е. на короткой части поля, Сучи занимал позицию «на острове» - одиночный дифенсив-бэк, задачей которого было прикрытие только этой зоны. Хотя основные силы нападения бросались на блокирование блица, Сучи не мог рассчитывать на помощь партнеров по команде. Противостояние основной массы игроков на широкой части поля далеко увело почти всех защитников от пары Сучи – Алворт. Сложилась именно та ситуация, которую имел ввиду Гиллмен в тезисе «нужно заставить оборону прикрывать каждый дюйм футбольного поля». «Чарджерс» провели еще один драйв в третьей четверти, но смогли пройти только до середины поля и пробили пант. Перед началом заключительной четверти счет был 38-10, а небольшое затишье на поле стало отличной возможностью отметить главные моменты игры во время просмотра видеозаписи. Имейте ввиду, этому матчу почти пятьдесят лет, и хотя многие схемы Сида Гиллмена до сих пор активно применяются на поле, они в корне отличались от существующей тактики. Четко прослеживалось, что в матче с Бостоном «Чарджерс» использовали основную ударную силу – обоих бэков, тайт-энда и двух ресиверов – почти на каждом розыгрыше. Формация для расстановки игроков коренным образом не менялась. В наши дни напротив, линии нападения команд НФЛ используют различные формации с разным подбором игроков. Когда вы смотрите на современную команду, на первых пятнадцати комбинациях она может использовать до 15 различных формаций (со своими особенностями и перемещениями) и полтора десятка различных вариантов игроков для них! Есть ряд объективных причин, по которым такого разнообразия игровых схем мы не увидим в матче 1963 года. Самая важная причина – отсутствие необходимых игроков в составе. «Вы никогда не увидите формацию с тремя ресиверами, у нас просто не было столько парней на этой позиции, - вспоминал Том Басс, - В ростере каждой команды насчитывалось только 35 игроков. Мы не могли поставить запасного ресивера третьим на поле, потому что всегда существовал риск травмы. Поэтому Сид использовал Линкольна на приеме и часто ставил его на позицию ресивера. Это выглядело невероятно инновационно в те времена». В следующем сезоне Басс станет тренером линии нападения «Чарджерс» и лично убедится в том, насколько талантлив был Линкольн. «Невозможно переоценить важность Линкольна для схем Сида Гиллмена, - рассказывал Басс, - Помимо того, что он выдающийся раннинг-бэк и блокировщик, он также прекрасно выполнял функции ресивера. Когда лайнбэкеры могли накрыть его, это было скорее случайностью. Кит обладал самым быстрым стартом на своей позиции. Он разгонялся до максимальной скорости всего за три шага! Квотербек мог имитировать вкладку на Лоу, пока Линкольн делал вид, что собирается играть в блоке. Но Кит мгновенно сбрасывал оппонента и открывался для паса. Большинство очевидцев той эпохи подтвердят, что Линкольн был лучшим бегущим в АФЛ».

 

Серия «Чарджерс» № 4

Заключительная четверть: Сан-Диего – Бостон 38:10

 

После того, как нападение Бостона остановилось при неудачном розыгрыше четвертого дауна, «Чарджерс» получили мяч на отметке 30 ярдов на своей половине поля. До конца игры оставалось чуть больше десяти минут. В этот момент Сид заменил Тобина Рота на резервного квотербека: на поле вышел Джон Хадл. Это не значит, что Гиллмен решил успокоить игру, это не его стиль. Он никогда не переставал быть агрессивным в любой игре, такую привычку он приобрел еще в 30-е годы, когда работал помощником главного тренера в команде университета Огайо Стэйт. Его наставник Фрэнсис Шмидт любил головокружительные комбинации с постоянными откидками мяча назад, передачей их по цепочке игроков и стремительным рывком вперед. "Каштаны" набирали так много очков и устраивали такие разгромы, что Шмидту дали прозвище «Не знающий милосердия». Он оказал серьезное влияние на философию игры Гиллмена, оба никогда не брали пленных. В 1971 году Шмидта ввели в Зал Славы НСАА. Гиллмен не собирался проявлять никакого милосердия к «Пэтриотс» в решающем матче сезона 1963 года, хотя исход поединка уже давно не вызывал сомнений. После короткого выноса на 3 ярда, «Чарджерс» впервые за матч вышли на второй даун в обычной наступательной формации того времени: два бэка, тайт-энд рядом с правым тэклом и два ресивера по флангам. Ресивера в слоте не было и никто не перемещался вдоль линии скриммиджа.

(на фото - Джон Хадл)
Но даже из этой стандартной формации «Чарджерс» уничтожили защиту Бостона. Дон Нортон сдвинулся почти на край поля, чтобы максимально расширить поле для атаки по горизонтали и создать дыры в защитных рядах соперника. Как и предыдущий квотербек, Хадл использовал быстрый счет для снэпа, чтобы помешать защитникам занять максимально удобную позицию. Пять шагов назад, Хадл терпеливо ищет глазами Нортона, который успешно выбирается из-под опеки и принимает пас на 30 ярдов. Защитник был слишком далеко от Нортона, чтобы успеть остановить его. «Чарджерс» добрались до отметки в 25 ярдов на половине поля соперника, где пришлось разыгрывать 4-и-2. Гиллмен имел выбор: пробить уверенный филд-гол или попытаться заработать первый даун. Он не стал выбирать из стандартных вариантов. «Чарджерс» вышли на линию с двумя тайт-эндами (в роли второго тайт-энда выступал Алворт, который был далеко не идеальным блокировщиком для ситуаций с короткими выносами), а Нортон вновь занял место у бровки. Исходя из расстановки, защита «Пэтриотс» была уверена, что Сид будет играть в пас. Бостон выставил фронт из шести человек на передней линии, лайнбэкеры Эддисон и Рудольф выполняли функции дифенсив-эндов. Хадл отбежал с мячом назад и выполнил имитацию вкладки на Лоу. Буониконти поддался на этот маневр, хотя его задачей на розыгрыш было персональное прикрытие Линкольна. Кит Линкольн использовал свой взрывной старт и на противоходе ускользнул от Буониконти. Халд увернулся от налетевшего Рудольфа и подбросил мяч на полностью открытого Линкольна. Еще один тачдаун «Чарджерс». К всеобщему удивлению, когда на поле вышло построение для реализации экстра-пойнт, «Чарджерс» стали разыгрывать двухочковую конвертацию. Тобин Рот занимал позицию холдера, но получив мяч, попытался отдать пас в угол зачетной зоны. Мяч пролетел выше цели. После матча Гиллмена спросили, почему он принял такое решение, ведь разница в счете составляла уже 34 очка. Он ответил, что это было спонтанное решение: Рот неудачно принял мяч и попытался исправить ситуацию пасом. Может быть, это и правда, но судя прохладнокровному избиению Бостона на протяжении всего матча, у меня возникли определенные сомнения.

 

Серия «Чарджерс» № 5

Заключительная четверть: Сан-Диего – Бостон 44:10

 

Защита Сан-Диего не расслаблялась даже в концовке матча, следующий драйв Бостона вновь не прошел середину поля. Последний драйв «Чарджерс» начинался с отметки 20 ярдов на своей половине поля и стартовал с выноса на восемь ярдов в исполнении Линкольна. Сид был готов отправить Кита отдыхать после выдающейся игры, но сперва дал Линкольну возможность еще раз проявиться себя «на бис». Хадл откинул мяч на Линкольна, который отлично исполнил невероятную комбинацию. Нортон и Алворт заняли позицию для блокирования защитников, а Микс сразу выбежал из фронта вперед, чтобы дать оперативный простор принимающему. В день, когда Линкольну удавалось на поле абсолютно все, он прибавил к своим достижениям пас на 20 ярдов в направлении запасного тайт-энда Жака Маккиннона. После приема Маккиннона, Сид выпустил на поле резервного фуллбэка Джерри МакДугалла, чтобы дать каждому игроку поучаствовать в столь ярком матче. Через минуту диктор по стадиону объявил, что Линкольн признан MVP чемпионского матча. Наблюдая окончание матча, я не сомневался, что Сид Гиллмен в собственной драматичной манере, даст Линкольну еще один шанс порадовать болельщиков. Сейчас нужно было убить оставшиеся секунды и Линкольн мог просто сделать пару стандартных коротких выносов. Ничего подобного! Гиллмен не собирался останавливаться. Хадл бросил средний пас на Алворта, но Дик Фелт сбил мяч перед руками нападающего. «Чарджерс» должны были проходить 3-и-10 в середине поля. Отдать мяч раннинг-бэку и запустить секундомер коротким выносом? Не вариант для Гиллмена. Сид поставил Маккиннона в нескольких ярдах от Микса, что оставляло габаритного тайт-энда свободным после рывка лайнбэкера. После снэпа Жак сперва побежал вертикально вперед, а затем сделал резкий поворот налево, открываясь для потенциального паса. Рывок в глубину поля для тайт-эндов 60-х годов был крайне редким явлением, но у быстрого Маккиннона проблем со скоростью не возникло. Хадл запустил мяч под левую руку Жака и тот поймал пас на 33 ярда. Следующие четыре коротких паса Хадла приблизили «Чарджерс» к зачетной зоне соперника, а затем квотербек сам нырнул в толпу игроков и принес команде еще один тачдаун. После реализации экстра-пойнт «Резня в Сан-Диего» закончилась, «Чарджерс» выиграли матч со счетом 51-10. Это самая большая разница в счете для чемпионских матчей за все десятилетие существования АФЛ. Статистика матча наглядно демонстрирует подавляющее преимущество «Чарджерс». Бостон набрал в нападении 263 ярдов, тогда как Сан-Диего прошли за матч феноменальные 610 ярдов. Выносом «Чарджерс» набрали 318 ярдов – ошеломляющий показатель для команды, ориентированной на пасовое нападение. Гиллмен знал лучшее противоядие для борьбы с блицем Бостона и цифры это подтверждали. «Чарджерс» провели за матч 60 розыгрышей и в 28 из них «Пэтриотс» играли блиц (47 %). Во время блица Бостона «Чарджерс» набрали 352 ярдов и сделали четыре из семи тачдаунов. Шокирующий опыт игры против «Чарджерс» заставил Мэриона Кэмпбелла изменить концепцию игры в защите на всю оставшуюся тренерскую карьеру. «Я понял, что нельзя играть блиц так часто, нельзя делать его единственной системой игры в обороне, - рассказывал Мэрион, - Эта полностью изменило мою философию игры. Легко было доминировать на поле с нашей блиц-ориентированной защитой, пока мы не столкнулись с «Чарджерс» в финале. Наш блиц не работал, а ничего другого мы предложить не могли. С тех пор я применял в работе систему, которая позволяла по ходу игры менять тактику в зависимости от успеха основного плана на матч». Индивидуальная статистика Линкольна поражала воображение. Парень, который жаловался перед матчем на простуду и вообще не планировал выходить на поле, показал один из самых выдающихся персональных показателей за всю историю профессионального футбола: 206 ярдов на выносе, 103 ярда на приеме и еще 20 ярдов после его паса на Маккиннона. Его 329 общих ярдов в нападении оставались рекордом для матчей пост-сизон до 1971 года, когда Эд Подоляк из «Чифс» набрал 350 ярдов в матче против «Долфинс». Но Канзас и Майами выясняли отношения еще и в двух овертаймах, поэтому Подоляк имел лишние полчаса, чтобы побить рекорд Линкольна.

(на фото -  именно с такой карикатурой вышла после матча одна из газет Бостона)
«Сан-Диего заслужили такие цифры на табло не только потому, что мы злоупотребляли игрой в блиц, - вспоминал Кэмпбелл, - Важную роль сыграло мастерство и скоростные данные игроков. В конце концов, против нас играли талантливые парни. Но заслуги Сида сложно переоценить, он действительно знал, как максимально эффективно использовать  своих игроков». Настроение после матча в раздевалке «Чарджерс» было не просто приподнятым. Все ликовали. По словам Рона Микса, команда никогда не играла настолько слаженно и продуктивно, как в финале 1963 года. «Я никогда не ощущал себя сильнее, быстрее и моложе, чем в этот день, - рассказывал Микс в интервью, - Если вы хорошо делаете работу на поле, вы должны чувствовать усталость после игры. После того матча я не помню никакой усталости. У нас было столько адреналина и бодрости, что мы могли бы разгромить Бостон еще раз. Профессиональные спортсмены проводят в карьере только несколько идеальных матчей, в матче против «Пэтриотс» у каждого из нас была такая игра. Для каждого футболиста «Чарджерс» - лучшая игра в жизни!»

(на фото - игроки "Чарджерс" празднуют победу)
На чемпионском кольце «Чарджерс» будет красоваться надпись «Чемпионы Мира и АФЛ 1963 года». «Если кто-то не согласен с этим утверждением, пусть выйдет против нас на поле», - повторял Гиллмен. «Сид хотел сыграть с чемпионом НФЛ командой «Чикаго Бирс», он был готов провести матч где и когда угодно, - вспоминал Том Басс, - Если бы такая игра состоялась, «Чарджерс» могли и не победить, но думаю, мы увидели бы матч равных команд. Разгром Бостона наделал много шумихи в стране, это действительно привлекало внимание людей». Так совпало, что проведение матча чемпионов АФЛ и НФЛ всего пару недель назад обсуждалось на страницах журнала «Спортс Иллюстрэйтед», на обложке которого красовались Рот и Лоу. На следующий день после победы над «Пэтриотс», Сид написал письмо комиссионеру НФЛ Питу Розеллу, предлагая провести «Мировую футбольную серию» по аналогии с бейсболом. В период когда Гиллмен тренировал «Рэмс», Пит Розелл являлся генеральным менеджером этой команды. Письмо Сида содержало цитаты из заседания недавнего Второго Вселенского собора Ватикана, где Папа Римский Иоанн XXIII пытался прекратить вековые разногласия между католицизмом и иудаизмом. Гиллмен указывал, что «евреи не должны считаться изгоями, они не прокляты Богом». По словам тренера, Папа Римский был великим человеком, ведь «он признал равенство другой лиги». Пит Розелл, по всей видимости, был впечатлен сравнением с главой Ватикана и через день отправил Гиллмену телеграмму с одним словом – «Да. Но у нас тоже может уйти на примирение тысяча лет». Очевидно, что НФЛ не желала никаких контактов с конкурентом. Для них ребята из АФЛ до сих пор выглядели браконьерами, забравшимися на чужие угодия. С какой стати признавать их равными? И зачем рисковать репутацией, если парни из НФЛ не смогут выиграть такой матч? Поединков между командами АФЛ и НФЛ болельщики не увидят еще три года. И хотя команда АФЛ «Нью-Йорк Джетс» победит в третьем Супербоуле, именно триумф «Чарджерс» заставил относиться к лиге серьезно. Этот успех вынудил даже скептиков признать, что инновационные схемы и методы Сида Гиллмена имеют будущее для футбола. После изучения матча, я все еще удивлялся тому, что команда Сида Гиллмена набрала 610 ярдов в нападении, сделав ставку на вынос. Это наивысший показатель по набранным ярдом для любой команды, которую тренировал Сид. В журнале «Уэйн Локвуд» Сид отмечал: «Ни один план на игру не работал так хорошо, как в матче с Бостоном. Я думаю, это был лучший день в моей карьере». В самых смелых мечтах Гиллмен не мог предположить, что три из первых десяти комбинаций пройдут на 56, 67 и 58 ярдов. Каждая схема на эти розыгрыши предусматривала, что будет пройдено 10-20 ярдов для первого дауна. Если бы начало игры не оказалось столь успешным для Сан-Диего, наверное Гиллмен стал бы чаще играть пасовые комбинации.

(на фото - оффенсив-лайн "Чарджерс")
Но ему не пришлось этого делать. Его обманы и ловушки убивали блиц Бостона, а вынос приносил ярды и очки. Это вновь возвращает меня к гениальному плану на игру Сида. В матчах против остальных команд АФЛ в сезоне 1963 года «Чарджерс» побеждали за счет длинных пасов. Но две игры сезона против «Пэтриотс» принесли им только 7 и 17 очков. Если бы Сид продолжал играть против Бостона по воздуху, не было никакой гарантии, что и в третьем матче «Чарджерс» набрали бы больше очков. Гиллмен просто не мог рисковать. Он отчаянно хотел выиграть, поэтому изменил концепцию игры в нападении. Игроки «Чарджерс» выходили на позиции так, словно хотели играть привычные всем комбинации. Болельщики были уверены, что Сид будет играть пасом; «Пэтриотс» ждали именно такую игру. Гиллмен смог отойти от фирменной идеологии, добился не только уверенной победы, но и придал нападению команды новую внешнюю красоту. Для Джона Хадла тот сезон был вторым в карьере. Выйдя на замену, он сделал по тачдауну выносом и пасом, но так и остался запасным квотербеком. Когда я познакомился с Джоном в 1973 году, он уже был проверенным годами профессионалом. В моем дебютном сезоне с «Рэмс» Джон стал выдающимся примером для подражания, получил звание MVP сезона и привел команду к лучшему показателю в истории. Хадл взял меня под свое крыло и успел поделиться бесценным опытом. Также я услышал от него множество историй о Гиллмене. «У меня не было ни единого выходного дня, с тех пор, как я стал стартовым квотербеком, - вспоминал Джон, - Я приезжал в офис команды в 8-00 и проводил там время до поздней ночи. Сид вел себя очень жестко во время подготовки к играм, иногда он был готов разорвать меня на части. Долгое время я терпел и молчал, но однажды сорвался. Самое замечательное качество Сида - умение понимать и прощать. Я наорал на него, он швырнул в меня шлем и пинками выгнал из комнаты. Но уже на следующее утро, как ни в чем не бывало, он протянул мне руку и стал рассказывать про новую схему. На самом деле, мне кажется что Гиллмену даже нравилась такая реакция, он терпеть не мог безразличия. Я любил Сида и уважал за то, что он сделал для меня. Когда я сам начинал тренерскую карьеру, за основу нападения своих команд я всегда использовал идеи Сида. Это всегда работало, даже спустя годы. После завершения карьеры, мы перестали ругаться и стали близкими друзьями". Я тоже наслаждался общением с Гиллменом в конце его тренерской карьеры. После сезона 1986 года я стал свободным агентом, и отправился на просмотр в Сан-Диего, чтобы постараться остаться в "Чарджерс" на год иди два. Сид и его жена Эстер настояли,  чтобы я остановился у них дома в Лос-Анджелесе. Эти дни навсегда остались в моей памяти. Сид показал мне невероятно большую коллекцию джазовых пластинок, ничего подобного я никогда не видел. Все диски были тщательно расставлены по алфавиту, Сид вел подробный каталог. Но я испытал еще большее потрясение после ужина, которым нам любезно приготовила Эстер. Работая в "Иглс", Гиллмен рассказывал мне о своем видеоархиве, который он собирал на протяжении пятидесяти лет. Сейчас я смог увидеть воочию эту грандиозный архив. У него были тысячи коробок, тщательно отсортированных по комбинаций, игрокам, тренерам, формациям и еще по десятку критериев. Мы просидели почти шесть часов в уютном подвале, где Сид хранил свою коллекцию. Я никогда не забуду этот вечер. Я стоял плечом к плечу с легендарным тренером и вспомнил, как первый раз оказался рядом с Гиллменом. В сезоне 1964 года "Биллс" выиграли свой первый чемпионат, в финале были повержены "Чарджерс". Я присутствовал на той игре и после финального свистка, вместе с тысячами болельщиков, выбежал на заснеженное поле. Я помню, как игроки нашей команды унесли с поля на руках торжествующего Джека Кемпа. Я смог перекинуться несколькими словами с футболистами "Биллс", а Эл Бимиллер подарил мне ремешок от шлема. Я чувствовал себя частью команды, частью ликующего города; это был один из самых счастливых моментов в моей жизни. В нескольких футах от себя я увидел промерзшего от холодного ветра Сида Гиллмена, он с грустным видом смотрел на радостных болельщиков "Биллс". Мы выиграли 20-7, а Гиллмен прошел рядом со мной, засунув руки в карманы пальто. Мне было тринадцать лет и никакой жалости к поверженному сопернику я не испытывал, но я всегда буду помнить удрученное выражение лица Сида. Пару раз во время совместной работы в "Иглс" я мягко напоминал ему о матче 1964 года, а также о финале 1965 года, когда "Биллс" второй раз подряд победили "Чарджерс". Иногда я использовал эти воспоминания, как способ немного поддразнить Сида в случаях, когда он слишком часто начинал придираться к мелочам. Гиллмен морщился от моих слов, но я видел в его глазах уважение к болельщику давно несуществующей лиги. Из этих воспоминаний он увидел, откуда я пришел в профессиональный футбол, откуда воспринял дух игры. В первые дни 2003 года, сразу после новогодних праздников, я узнал о смерти Сида. Он был похоронен в Лос-Анджелесе, на Хиллсайд Мемориал Парк, могилы многих знаменитостей расположены на этом кладбище. Сид Гиллмен был гением футбола, но одновременно был известен стране как яркий, смелый человек, не боявшийся рискнуть профессиональной репутацией ради движения вперед. В некотором роде. Сид вернулся к истокам. Его жизнь начиналась среди кинозвезд в кинотеатре отца, а закончилась на кладбище, в окружении великих актеров и режиссеров. Гиллмена тоже можно назвать великим режиссером, его умение строить поединок по заранее намеченному плану - настоящее искусство мастера.

Комментарии