19 февраля 2017
Блог Niners Report |
Автор Satantango
Стив Янг. "Квотербэк: моя жизнь за спиралью броска". Глава третья. Гринвич (часть 2)
В ушедшем году легендарный квотербек Сан-Франциско Стив Янг выпустил автобиографическую книгу "Квотербек: моя жизнь за спиралью броска". Ребята из сообщества фанатов Сан-Франциско 49ерз вконтакте взялись за ее перевод и представляют вашему вниманию третью главу. Последующие главы будут публиковаться в сообществе и дублироваться в этот блог. Оглавление можно найти здесь.
Приятного чтения!
Перевод: Дмитрий Козий
Редактор: Alex Strelyayev
По поводу правок и улучшения качества перевода - обращайтесь к редактору.
На воскресные игры я всегда являлся последним. По возвращении домой из церкви в Скарсдейле, я бежал на поле, чтобы успеть хотя бы немного попрактиковаться с битой. Никто из моих сокомандников не осуждал меня. Но мормонство было им совершенно чуждо. У них было много вопросов. В конце-концов, я пригласил их посетить со мной службу. Так бы они смогли увидеть всё своими глазами.
Они приняли моё предложение. Одним воскресеньем пятеро из них отправились со мной. Это дало мне возможность в раннем возрасте растолковать свои убеждения. Один парень обратил внимание на тот факт, что мормоны не пьют и не курят. Никто из моих друзей не курил. Но все они пробовали пиво. Только не я. Мормоны верят в нечто под названием Слово Мудрости. По существу, это рекомендации о здоровом образе жизни, в которых перечисляются вещи, которые вредят нашему телу - табак, алкоголь, наркотики - и предписываются правильные пищевые привычки, такие как еда по сезону и в умеренных количествах. Больше всего меня впечатляло обещание в конце писания, которое говорит, что соблюдающий эти правила “будет бежать и не устанет, будет идти и не ослабнет”. Как спортсмен, я воспринимал это буквально. И верил, что если не буду употреблять алкоголь и табак, то буду вынослив и защищён от серьёзных травм.
Епископом нашей общины в Скарсдейле был Тед Симмонс. У него был весьма практичный подход к религии, и я это ценил. Несмотря на то, что многие мормонские семьи не позволяли своим детям заниматься спортом в воскресенье, епископ поддерживал моё решение играть в этот день, так как понимал, что вера моя крепка. Он полагал, что у меня были такие же обязательства перед сокомандниками, как и перед церковью. И взывал к моей верности в обоих случаях.
Было ещё кое-что, что мне нравилось в епископе Симмонсе - его дочь Тори. Она была на год старше меня и жила в Скарсдейле. Я видел её только по воскресеньям, но я делал всё, что было в моих силах, чтобы видеться чаще. В восьмом классе я даже попросил у епископа специальное разрешение посещать утренние уроки Библии в доме для собраний мормонов в Скарсдейле. Уроки были только для учеников старшей школы. Но я убедил его, что готов и духовно мотивирован. Настоящей причиной, конечно, было желание видеться с Тори. И Епископ мне позволил. По будням я вставал в 5:30 и полчаса ехал к церкви. Но никогда не жаловался. Я ездил вместе с сёстрами Ларкин. Ларкины были ещё одной мормонской семьёй в Гринвиче, и их дочери были такие же милые, как и Тори. Церковь - это прекрасно.
Большинство моих друзей в Гринвиче были типичными спортсменами. Но были и те, кто учился в старшей школе с отличием. Мы вместе посещали физику, французский, продвинутый английский, западную культуру и ряд других дисциплин. У нас была дружная группа. Моим лучшим другом среди них был Дэвид ван Блерком, один из самых умных детей в городе. Дэвид жил в доме за углом. Они с матерью переехали сюда спустя год после нас, на машине прямиком из Юты. Моя мама предположила, что они мормоны.
Это было не так. Однако, мать Дэвида была тесно связана с верой. Она выросла в Солт-Лейк-Сити, но не была крещенной мормонкой. Дэвид же рос в Нью-Йорке, и не знал ровным счетом ничего о мормонизме. Автомобиль, привезший их из Юты, принадлежал его бабушке.
Моих родителей взбудоражил тот факт, что они встретились в Гринвиче с кем-то из Юты. Мама предложила им посещать церковь с нами, что они время от времени и делали. Но наши с Дэвидом разговоры религии, преимущественно, не касались. Мы собирали марки, монеты и бейсбольные карточки. Дэвид не играл в футбол или бейсбол, но был одарённым теннисистом и научил играть и меня.
Некоторые дети дразнили его “задротом”. Однажды, в средней школе, один хулиган довел Дэвида до слез, унижая и обзывая его. Я обычно старался держаться подальше от драк, но не в этот раз. Вступившись за Дэвида, я толкнул хулигана прямиком в шкафчик. Его ухо закровоточило, и он оставил Дэвида в покое.
Мы с Дэвидом оставались близки в старшей школе, и было похоже, что он по-настоящему заинтересовался мормонизмом. Как, впрочем и его мать. Спустя два года они приняли веру. С этого дня я больше не был единственным ребёнком-мормоном в “Гринвич Хай”.
Согласно вере мормонов, мальчики имеют право стать священниками в шестнадцать. Нет никакого обета безбрачия, но ты должен воздерживаться от алкоголя, ругани или секса до брака. Одной из моих основных обязанностей на воскресных службах было благословлять и причащать, и мы с Дэвидом часто делали это вместе.
Ещё одно, что уполномочены делать священники, это крестить людей. Почти сразу после того, как Дэвид принял крещение, моему младшему брату Тому исполнилось восемь - традиционный возраст крещения в мормонской вере. Обычно, детей крестят отцы, и когда мне было восемь, мой меня крестил. Он всегда старался дать мне шанс жить религией в полной мере, и предложил мне крестить Тома. Я, конечно, нервничал, но после церемонии мне стало действительно хорошо. Чувствовал, что сделал что-то значимое. Но ещё больше мне нравился тот факт, что отец доверил мне что-то святое.
19 марта 1978 года, я начал посещать воскресные школьные занятия, где поощрялось ведение персонального дневника каждым подростком. В ту ночь я начал. Я написал:
Чувствую, что церковь с каждым днём занимает всё более важную роль в моей жизни. Вчера я упражнялся с питч-машиной и зарядил десять мячей. Не отбил ни одного. Надеюсь, завтра будет лучше. Надеюсь, мои родители знают, что я люблю их. Мне очень интересно посмотреть, как всё будет получаться с Тори. Нотр-Дам вчера победил Юту.
Это практически полностью описывало всю мою жизнь в шестнадцать - церковь, спорт, семья, проблемы с девушками и опять спорт. В некотором отношении, я жил двойной жизнью: у меня были школьные друзья и друзья по церкви.
Причем, девушки мне нравились и там, и там. Моей девушкой в церкви продолжала быть Тори, дочь епископа, пока не уехала в колледж, когда я был на первом году старшей школы. Но ещё до того, в средней школе, я влюбился в Кристи Фихтнер. Она была первой девушкой, которую я поцеловал. Это случилось в седьмом классе, когда несколько моих друзей подбили меня пойти к ней домой и поцеловать. Они ждали за углом два часа, пока я, зажатый и стеснительный, у входной двери разговаривал с Кристи о чем попало. Наконец, я набрался смелости и сделал это. Затем умчался за угол улицы и друзья прокричали: “Ну наконец-то!”. С того момента у меня были чувства к Кристи. Также, как и у каждого второго мальчика в школе. Я задавался вопросом, мог ли я её добиться?
Летом перед третьим классом старшей школы моя голова была полна тревог. Мне было шестнадцать, я печалился о том, что мне исполнится семнадцать. Я был на шаг ближе к взрослению, но предпочёл бы вечно оставаться молодым. Я положил глаз на двух девушек сразу: в церкви и в школе. Но больше всего я переживал по поводу футбола. Я отчаянно хотел быть основным квотербеком в школьной команде.
Но этому не суждено было случиться. Я едва мог бросить мяч на двадцать ярдов. Мои броски никогда не ложились на спираль. В мой второй год я играл в подготовительной команде и в одной игре бросил шесть перехватов. Один, как я помню, произошел после того, как мяч выскользнул из моей руки во время броска. Он полетел вертикально вверх и приземлился прямиком в руки лайнмена. Это был разгром. После игры, тренер основной команды, Майк Орнато, пришёл в раздевалку и провозгласил: “Вы - самая плохая группа спортсменов, которую я когда-либо видел!”
То лето я потратил, приводя себя в оптимальную форму. И всё равно, я знал, что у меня нет и шанса стать стартовым квотербеком. Выпускник по имени Билли Барбер закрепил за собой эту позицию. У Билли была хорошая рука. У меня была скорость. Отец советовал мне продолжать играть раннинбеком.
С 28 августа тренировки проходили два раза в день.
Я переживал, что мне не хватит выносливости. Поэтому я работал над ней, даже перерабатывал, пробегая несколько миль в день и делая сотни отжиманий. К тому же, занимался с тяжёлыми весами через день. К осенним тренировкам я был подготовлен лучше, чем кто-либо в команде. По окончанию сборов я стал стартовым раннинбеком.
Наш последний предсезонный скриммидж был против старшей школы Нью Канаан, девятого сентября 1978 года. Я помню соперника и дату, потому что произошедшее на поле изменило течение моей жизни. Посреди игры квотербек Билли Барбер травмировал плечо. “Янг!” - крикнул тренер Орнато - “Ты играешь квотербеком.”
Я сказал себе: Не запори это.
Я выстроился за центром, протянул руки между его ног, и он отдал снэп. Я так нервничал, что совершил фамбл.
“Падай на него!” - кричит тренер - “Падай на него!”
Я знаю правило - никогда не пытайся поднять фамбл в толпе. Овальный мяч скачет совершенно непредсказуемо. Лучше зафиксировать его и потерять ярды, чем неудачно пытаться подобрать фамбл и отдать мяч сопернику.
Но я не хотел, чтобы мой первый розыгрыш в качестве квотербека закончился фамблом. Я должен был рискнуть. Поэтому я поступил как раннинбек. Схватил мяч и стал уклоняться от защитников. Несколько больших парней ударили меня, но я оттолкнул их в сторону. Затем, увидев свободный коридор - устремился в него. Я знал, что на поле нет никого быстрее меня, но страх только придал мне скорости. Я не боялся, что меня затеклят. Я боялся неудачи и не хотел разочаровать людей.
Сорок ярдов спустя я уже был в зачётной зоне. Тачдаун! Никто даже не приблизился ко мне.
Мы выиграли скриммидж. В тот вечер я написал в дневнике:
Полагаю, что буду в старте в нескольких играх этого года. Билли Барбер травмировался, и сейчас я определённо буду играть. Мне понадобится немного уверенности и выдержки. Это большой шаг, но я думаю, что справлюсь. Это будет настоящим испытанием. Я в некотором роде боюсь, что я сделаю что-то плохо, но я знаю, что этого не случится.
Вот, каково мне было. Испуганный, но уверенный. Голодный к игре, настроенный не разочаровать.
Мы открывали регулярный сезон против Риджфилда, они считались фаворитами. Я получил шанс играть стартовым квотербеком и выложился по полной. Я бегал как безумец, и мы разгромили их 27-0. После игры я узнал, что Кристи Фихтнер, моя давняя любовь, хочет пойти со мной на свидание. Перед сном я написал в дневнике о моих перспективах следующее:
Я действительно не знаю, что должно случиться. Узнаю только со временем. Кристи Фихтнер - вау, это будет что-то интересное. Сколько ещё мне будет везти?
Никогда больше я не играл раннинбеком. Тренер Орнато сменил схемы нападения на “вишбоун”, чтобы полностью использовать мою скорость. Нам предстояла игра против одной из лучших команд старшей школы в штате - Трамбулла. Они должны были уничтожить нас. Плюс, я всё ещё учил “вишбоун”. Мы все учили. Но это была домашняя игра, и Кристи Фихтнер встречалась со мной. Я ни за что не мог проиграть дома, учитывая что она смотрит на игру с трибун. Первый тачдаун я заработал, пробежав 76 ярдов, а потом ещё 72 ярда и тачдаун. За игру я набрал 202 выносных ярда за 11 попыток. Мы разгромили Трамбулл, 33-9.
Несколько недель спустя я сделал это снова, заработав 175 ярда и два тачдауна против Стэмфорда. Тренеру Орнато настолько нравилось моё умение бегать, что он почти никогда не заказывал пасовые розыгрыши. Схемы нападения строились на моих ногах. В тех редких случаях, когда приходилось пасовать, я буквально швырял мяч, и он крутился как волчок. Другими словами, я был не очень хорош в этом аспекте игры.
Из-за того что мы играли “вишбоун”, я все еще не знал как правильно бросать мяч. Это не имело значения. Я был бегающим квотербеком. Я закончил сезон с 980 выносными ярдами за 102 попытки. Ни один раннинбек в конференции не набрал таких цифр, а о квотербеках и говорить нечего. Bridgeport Post включили меня в команду All-State, а New York Daily News назвали одним из самых выдающихся игроков округа Фэйрфилд. Начали приходить рекрутинговые письма. Моя скорость превратила меня в одного из лучших квотербеков штата.
