Прерванный полёт
Небольшое лирическое отступление, с вашего позволения. Когда я только начинал смотреть футбол, то ничего собственно не понимал в игре, а о том, чтобы углубляться в историю и речи не было. Но со временем это изменилось, и однажды, почитывая забугорный форум, я наткнулся на тему, в которой обсуждались великие ресиверы прошлого. И там меня привлекло одно имя – Стерлинг Шарп. Я знал о таком игроке, как Шеннон Шарп, но, к своему стыду, не слышал о его брате. Я решил, что нужно исправиться, и, собственно говоря, сделал это.
А сейчас, в преддверии Супер Боула, наконец-то дошли руки написать небольшую заметку об этом ярком игроке.
Стерлинг Шарп родился 6 апреля 1965 года в Чикаго. Но, не в Городе ветров прошло его детство. В возрасте трех лет Стерлинга, его младшего брата Шеннона и их сестру Либби забрала на воспитание бабушка, и они переехали в маленький городок в сельской местности в Джорджии. Причину этого решения так точно и никто не знает, но поговаривают, что мать Стерлинга была наркоманкой, персона же отца семейства вообще неизвестна. Итак, детство будущей звезды НФЛ прошло в городишке Гленнвилль неподалеку от Саванны, Джорджия. Условия, в которых проживала семья бабушки Стерлинга, Мэри Портер, были, мягко говоря, ужасные: разваливающийся дом с цементным полом и забитыми окнами, места на многочисленных детей, которых воспитывала Мэри не хватало (в доме было места от силы на 4 человека, а жило от 7 до 14), потому Стерлинг спал вместе с дедушкой Барни, а Шеннон с бабушкой Мэри. Но как это обычно бывает, чем тяжелее условия, тем больше мотивация. И у братьев Шарп была мечта – они хотели стать профессиональными футболистами. Их школьный тренер Вильям Холл так говорит об этом: «Они всегда знали, чего хотели, эти двое молодых людей. Они звонили мне летом, я приходил и открывал для них зал. Они были целеустремленные». Холл заметил Стерлинга, когда тот еще играл в средней школе: «Первое действие от Стерлинга, что я увидел – возврат кик оффа в тачдаун. Это было отличное первое впечатление». Оба брата увлекались не только футболом, но были и легкоатлетами, а еще и играли за баскетбольную команду. Однажды на соревнованиях за легкоатлетическую команду, добыв первое место в прыжке в длину, Стерлинг повредил ногу. Но он отказался от того, чтобы сняться с соревнований, на одной ноге он пробежал эстафету и помог команде занять в ней второе место. Стерлинг славился тем, что может играть с очень болезненными травмами. Но об этом еще чуть позже.
Проведя блестящую карьеру в школе, Стерлинга заметили рекрутеры с университета Южной Каролины. В колледже он был звездой, избирался в символическую сборную Олл Американ. По окончании университета ему принадлежали рекорды по количеству приемов (169), ярдов на приеме (2497), карьерных тачдаунов (этот рекорд уже побит) и тачдаунов на приеме за сезон (в 2005 году Сидни Райс превзошел и этот рекорд). Стерлинг стал лишь вторым игроком в истории университета Южной Каролины, игровой номер которого был изъят из обращения еще в период игры в колледже. Университет старший Шарп закончил с дипломом по двум дисциплинам: розничной торговле и междисциплинарным исследованиям. После этого следовала профессиональная карьера.
Стерлинг Шарп был выбран под общим седьмым номером на драфте 1988 года командой Грин Бей Пэкерс. С первого же своего сезона он был железным стартером на позиции ресивера. В сезоне 88го года он сделал 55 кетчей – рекорд франчайза для новичка ресивера. И, тем не менее, он был недоволен собой, он всегда требовал от себя большего: «Я не играл с той же энергией, с которой играли мои партнеры по команде. Я играл все с тем же отношением, что и в колледже. Я собираюсь поработать над этим в тренировках». И уже в следующем сезоне о нем заговорили как об элитном ресивере. Лучше него, пожалуй, был только великий Джерри Райс. Второгодкой он выдал выдающийся сезон: 90 кетчей и 1423 ярда стали новыми рекордами Пэкерс (предыдущим их обладателем был величайший Дон Хатсон), а 12 тачдаунов на приеме были вторым показателем в лиге. Немудрено, что в этом году Стерлинг также отправился на Гавайи. Он оказался в центре внимания прессы, все хотели заполучить его интервью, но Шарп молчал.
Он был сосредоточен на игре, он не давал интервью, не подписывал автографы. В 1994 году в интервью USA Today Шеннон Шарп попытался объяснить причину этого. По словам младшего брата Стерлинга, он отказывался от общения с прессой потому, что он ощущал, что в его первый сезон пресса к нему несправедливо относилась. В одном из редких интервью сам Стерлинг об этом сказал так: «Хей, парни, так я говорю вам «Когда то вы повелись со мной несправедливо, а теперь моя очередь отдать вам должок»».
В 1992 году стартовым квотербэком Пэкерс стал Бретт Фавр. У Шарпа наконец-то появился талантливый квотербэк. И это сразу же принесло свои дивиденды – Стерлинг выдал один из лучших сезонов для ресивера в истории НФЛ. Он завоевал так называемый «трипл кроун»: его 108 приемов, 1461 ярд и 13 тачдаунов были лучшими показателями в лиге. Также он установил рекорд НФЛ по приемам за сезон, побив рекорд Арта Монка, который ресивер Краснокожих установил в 1984 году. Дальше – больше. Бретт Фавр набирался опыта, а присутствие на поле такого игрока, как Стерлинг было просто бесценным. В игре Стерлинг умел делать все, у него было редкое для ресиверов сочетание скорости, силы, ума и рук. Он был одним из первых скоростных больших ресиверов. От ресиверов Грин Бей спокон веков требовалось отличное умение блокировать, это часть философии фарнчайза. И Стерлинг отлично умел это делать. В 1994 году в игре на выезде в Чикаго Стерлинг заслужил «гейм болл» после того, как сделал в игре серию потрясающих блоков для Эдгара Беннетта. Шарп никогда не сторонился принимать мяч по центру поля. Он часто получал довольно болезненные удары. Но Стерлинг не был мальчиком для битья: «Я любил ставить блоки, потому что это давало мне шанс дать сдачи». Да и после приема Стерлинг не был ангелом, сделать тэкл на нем было очень сложно, а порой получалось, что и защитникам доставалось: «Я люблю бить людей». Да, Стерлинг был физически одаренным и сильным. В сезоне 93го года Шарп опять показал великолепную игру. Он побил свой же рекорд НФЛ по приемам за сезон, теперь он сделал 112 приемов мяча, а к этому добавил 1274 ярда на приеме и 11 тачдаунов. Он стал первым игроком в истории, сделавшим 100+ кетчей в двух сезонах подряд. Также этот сезон был знаменателен тем, что впервые в карьере Стерлинг сыграл в игре плей офф. В матче против Детройта он был феноменален. Он выдал один из самых памятных перформансов в истории, поймав пять пасов на 101 ярд, в том числе три тачдауна. Один из этих тачдаунов оказался победным – Шарп принял сорокаярдовую бомбу в углу зачетной зоны за 55 секунд до конца. На следующей неделе Грин Бей потерпел поражение от будущих чемпионов, от Далласа, несмотря на блестящую игру Шарпа – 6 кетчей, 128 ярдов и тачдаун.
Стало понятно, что в НФЛ зарождается новая сила. Бретт Фавр матерел, Стерлинг Шарп был в расцвете сил. Сезон 94го выдался опять же выдающимся: 94 кетча на 1119 ярдов и 18 тачдаунов на приеме (даже сейчас в период супер уклона на пас, это 3й показатель в истории). Правда, в этом сезоне пал рекорд Шарпа по кетчам – еще один великий ресивер, Крис Картер сделал 122 приема мяча. Тем не менее, этот отрезок в три года с 92го по 94й можно считать одним из лучших в истории на позиции ресивера. Средние показатели Шарпа в этот период выглядели так: 104,7 кетча, 1284,7 ярда и 14 тачдаунов за сезон. Вначале 90х это были колоссальные показатели. Возвращаясь к тому, насколько Стерлинг предан команде и игре стоит упомянуть тот факт, что весь сезон 94го года он отыграл с очень неприятной травмой, из-за которой у него был удлинен большой палец на левой ноге: «Я ношу 8,5 или 9й размер обуви, но на левой ноге мне приходится носить 10й размер. Очень больно выходить на поле и пытаться играть. Приходится импровизировать». Но ни эта травма не смогла остановить Стерлинга, ни сэкондари соперников не смогли – природа смогла. У Шарпа была врожденная аномалия двух верхних позвонков в шее. В предпоследней игре сезона против Атланты при выносе он блокировал сэйфти Брэда Эдвардса, своего бывшего партнера по команде в Южной Каролине. При блоке Эдвардс оттолкнул голову Шарпа и она опрокинулась назад. Была диагностирована слишком большая подвижность позвонков шеи. Тем не менее, Шарп получил добро на игру на последней неделе сезона против Тампы. В своей последней игре в карьере он поймал три тачдауна, сделал 9 приемов на 132 ярда. Но в конце игры против него был сделан тэкл, который усугубил его травму. Он почувствовал онемение конечностей и должен был лечь под нож. Продолжение карьеры было возможным, но один неудачный тэкл мог вылиться в паралич или того хуже – завершиться летальным исходом. Стерлинг не принял участие в играх плей офф того года, он больше не вышел на поле в качестве игрока. За семь сезонов проведенных в НФЛ, проведенных в Пэкерс, он сделал 595 приемов мяча, поймал 65 тачдаунов и заработал 8134 ярда.
Так оборвалась карьера великого ресивера, карьера, которая должна была завершиться в Кантоне, в Зале Славы. Шарп не стал частью команды, которая победила в Супер Боуле в 96м году, но он, несомненно, сыграл большую роль в формировании Бретта Фавра. И кто знает, что было бы, если не эта ужасная травма. Вначале 90х были серьезные споры о том, кто же лучше: Райс или Шарп? Тогда они были на равных. А что было бы, если бы.. Но история не терпит сослагательных наклонений.
Закончить же этот рассказ хотелось бы словами из речи Шеннона Шарпа: «Я единственный игрок из всех 267ми людей, который вошли в те двери, я единственный среди всех представителей Зала Слава, который может честно признать: я нахожусь в Зале Славы, но я не лучший игрок в своей собственной семье. Стерлинг, ты мой герой, ты мне как отец, ты для меня пример. Ты научил меня всему, что я знаю о футболе и о жизни. Я никогда не жил в твоей тени. Я был обнят ею». Стоит лишь посмотреть на лицо Стерлинга во время этих слов, чтобы все понять. Надеюсь, что и для этого великого ресивера найдется место в Кантоне, Огайо.
