«Я играл в футбол не для того, чтобы получать большие деньги, а чтобы соревноваться с лучшими». Мемуары игрока НФЛ
Глава 1. Первые семь лет (2002)
Глава 2
Изображая Рэнди Мосса (2003)
Я прибываю в аэропорт Денвера, где меня встречает водитель с картонкой, на которой написано мое имя. Я сажусь на заднее сиденье и пялюсь в окно, пока он рассказывает мне о местности.
- Сейчас их не видно, но прямо впереди нас Скалистые горы. Прекрасный вид, особенно когда идет снег. Обычно первый снег у нас выпадает в конце сентября – начале октября. А вот в этом направлении центр города.
Он указывает рукой через пассажирское сиденье.
- Но сейчас мы едем на юг, в Дав Вэлли. Там находится штаб-квартира «Бронкос». Денвер болен футболом, скажу я тебе. Я сам не фанат, без обид. Но почти каждый в этом городе воспринимает футбол слишком серьезно.
- Хм.
- Не знаю, почему они построили аэропорт так далеко от города. Кажется, что приземляешься где-то в прерии, да? А мне необходимо ездить до аэропорта и обратно каждый день по несколько раз, это 40 минут в одну сторону. Хотя могло быть и хуже.
По пути мы проезжаем мимо местных представительств крупных автомобильных дилеров, причем все они действуют под лицензированным именем Денверской священной коровы: Джон Элвей Форд, Джон Элвей Тойота, Джон Элвей Хонда и т.д.
- Ты был прав. Они действительно любят «Бронкос».
- Ты даже не представляешь как.
Он высаживает меня у «Холлидэй Инн», находящегося на той же улице, что и база «Бронкос». Я заселяюсь в свою комнату и смотрю на часы – уже больше одиннадцати. Пора спать.
Спустя девять часов я сижу у своего нового шкафчика с формой. Раздевалка «Денвера» гудит вокруг. Меня зовут в фитнес-зал, где я прохожу краткий тест на физические кондиции со Стивом Антонопулосом, по кличке «Грек», главным физиотерапевтом «Денвера». Грек – лысый, лишь изредка не ворчащий мужик с усами, как у моржа. Он записывает свои наблюдения в мою постоянно растущую медицинскую карту: «Физический тест показал, что левое плечо стабильно после выполнения артроскопической стабилизации. Также обнаружились минимальные повреждения ахилловых сухожилий. Назначение: продолжать укреплять плечо упражнениями, принимать анти-воспалительные препараты для левого ахиллова сухожилия».
Мне дают джерси под номером 14: стандартный номер для ресивера в тренинг-кэмпе. Восьмидесятые номера идут стартовым ресиверам и тайт-эндам, остальные получают номера от 10 до 19 – остатки. Я выбегаю на поле для утренней тренировки, и мои новые коллеги смотрят на меня очень пристально. Еще бы: вчера этот номер принадлежал черному парню-коротышке, а сегодня его носит высокий белый.
Еще до самой тренировки я знакомлюсь с тренером ресиверов. Стив Уотсон, также известный как «Блейд», был звездой в «Бронкос» в 1980-е. Всю свою девятилетнюю карьеру он провел здесь. Блейд – высокий и стройный мужчина с пышной шевелюрой темных волос и дружелюбным поведением. Некоторые бывшие футболисты выглядят как развалюхи, готовые в любую минуту отдать концы. Но Блэйд очень спортивно выглядит и активно двигается. Он протягивает мне руку, широко улыбается и говорит пару ободряющих слов.
На пути из раздевалки я также встречаю тренера Шенахана. Я, конечно же, дико нервничаю. Он невысок, но ведет себя с таким достоинством, что чувствуешь, будто рядом с тобой Скалистые горы. Я заикаюсь, пока приветствую его, благодарю за предоставленный шанс и делаю глубокий вздох. Мне срочно нужен кислород.
В середине тренировки я стою со шлемом в руке, стараясь восстановить дыхание после серии упражнений, и неожиданно вздрагиваю от голоса:
- Ты привыкнешь. Это займет несколько недель, но ты привыкнешь. Никто не понимает, как сильно может влиять на человека высота, пока сами тут не побывают. Привет, я – Майк.
Майк Лич – лонг-снэппер и запасной тайт-энд, парень из Нью-Джерси и выдающийся тайт-энд и пантер в колледже Уильям и Мэри. Тренеры часто говорят, что чем больше ты умеешь, тем лучше. Майк принял фразу близко к сердцу и научился далеко бросать мяч между своих ног, стоя практически вниз головой. Прошло уже 13 лет, а для него все еще есть работа в НФЛ.
- Привет. Я – Нейт.
- Приятно познакомиться. Только прилетел?
- Да.
- Да, быстро они избавились от того парня. Хотя тебе здесь понравится. Тренеры заботятся о нас. Дай мне знать, если у тебя появятся вопросы. Я знаю, каково это приезжать в середине тренировочного лагеря.
После практики со мной хотят поговорить журналисты. Странно. Журналистам «Фотинайнерс» не было дело до тех, кто не выходит в основе. Масс-медиа в Денвере, как я позже понял, интересовались всей командой.
Адам Шефтер, главный критик «Бронкос», подходит ко мне.
- Ты знаешь об истории, связанной с твоим номером?
- Моим номером? Четырнадцатым?
- Да.
- Нет.
- Последние два парня, которые его носили, не подошли команде. Некоторые думают, что номер проклят. Тебя это беспокоит?
- Теперь да.
Номер 14 носил не только парень, который пропал как привидение в ночи. Также этот номер до него принадлежал тому, чье имя стало в Денвере ругательством: Брайан Гриз. Гриз пришел на место Джона Элвея после того, как тот выиграл два Супер Боула и ускакал в закат на белогривом коне. Его имя до сих пор свято здесь, оно в газетах, на рюкзаках детей, на радио и в автомобильных салонах. Три года прошло с момента, когда он закончил карьеру, а «Бронкос» все еще не могут найти ему замену. Как можно заменить легенду? Никак. Но если ты в НФЛ, то лучше все-таки постараться. Гризу не удалось соответствовать высокому званию, и его голова покатилась с плеч. Еще до того, как она остановилась, тренер Шенахан подписал свободного агента Джейка Пламмера, от которого все ждали чудес. Как мне кажется, команда приняла его хорошо. Пламмер – часть команды, наш парень. Я тоже хочу стать частью команды.
Я переодеваюсь в спортивную форму «Бронкос» и вдруг понимаю, чего именно не хватало в Сан-Франциско. Здесь ребята получают наслаждение от своей работы. Все друг другу друзья: белые, черные, все. Я не сразу понял, но это именно то, что делает Майк Шенахан. Он собирает в своей команде не просто хороших футболистов, но и очень хороших людей. Шеннон Шарп, олл-про тайт-энд (которого Шенахан переучил из ресивера), душа раздевалки и зверь на поле. Его громкий голос разносился по всей базе, и сразу же за голосом обычно слышался общий смех.
Лидерство полезно для всех. В группе ресиверов «Денвера» были Род Смит и Эд МакКаффри: два Про-Боул ресивера на закате своей карьеры. У «Найнерс» тоже были ветераны, например тот же Террел Оуэнс. Но я очень редко что-либо слышал от него. Род же – совершенно другое дело. Ему 33 года, в нем 180 сантиметров роста и 90 килограмм веса. Он – профессионал до мозга костей и постоянно делится своим обширным опытом, начиная от того, как надо тормозить на маршруте, до того, как не надо тормозить в ночном клубе перед приездом копов. Он считает преступлением не рассказывать чего-либо, что может помочь улучшить игру команды. Если он видит, что мы что-то делаем неправильно, то он сразу говорит нам об этом. Я решаю, что буду учиться, как стать профессионалом, наблюдая за Родом.
К сожалению, у меня не было времени, чтобы произвести впечатление, ведь я приехал уже в середине августа. Тренинг-кэмп подходил к концу, парни начинали уставать от ежедневной рутины, но я чувствовал себя свежим и полным энергии. Перемена команды дала мне искру, которую необходимо было применить себе на пользу.
И вот, в конце концов, судьба моей карьеры в профессиональном футболе зависит от последней игры предсезонки, дома с «Сиэтл Сихокс». Атмосфера на [сюда вставьте название спонсора] Филд потрясающая, особенно если сравнивать с полуразрушенным Кэндлстик Парком. Стадион полон и болеет за нас, погода ясная, чирлидерши сексуальны и гибки, хот-доги ароматно зовут себя попробовать.
Я играю в спецкомандах и на кикоффе захватываю возвращающего игрока, который уже почти проскочил через линию наших игроков. Позже, в последней четверти, я открыт на бровке в энд-зоун. Дэнни Кэнелл, запасной квотербек, бросает мне высокий мяч. Я прыгаю, но мяч проскальзывает по моим пальцам, я тщетно пытаюсь достать его в падении, но в это же время мне на плечо приземляется защитник. Мне повезло, что это было мое здоровое плечо. Теперь это мое второе больное плечо. Но сейчас мне наплевать на свое тело. Это был единственный пас, брошенный в мою сторону, и я не смог его поймать. Я единственный ресивер в команде, не использующий перчатки. Раньше они никогда не были нужны мне. Но высота в Денвере делает мяч более коварным, и он летит быстрее. Я решаю для себя, что если попаду в команду, то обязательно закажу себе пару перчаток.
Этой ночью мы идем в бар, где бурно отмечаем окончание тренировок. Я вместе с Эшли Лели и Чарли Адамсом, еще двумя ресиверами, и Кайлом Джонсоном, фуллбеком. Эшли выбрали в первом раунде драфта, он очень скоростной малый из Гавайского Университета, который ко всему относится несерьезно. Чарли побил все рекорды своего университета Хофстра, он дружелюбный и общительный парень. Куда бы мы ни шли, все знают Чарли. Кайл родом из Нью-Джерси и учился в Сиракьюз. Он очень плотный, мощный и при этом часто задумчив: философ в теле воина. Мне нравятся мои новые друзья, нравится моя первая вечеринка в Денвере.
У меня есть девушка в Калифорнии. Мы познакомились этим летом, ее зовут Алина, и мы очень много общаемся по телефону. Мы поклялись друг другу, что расстояние для нас – не помеха.
Но сейчас я понял, как мне будет трудно соблюдать эту клятву. В Денвере все было наше. Я понял это очень быстро. Беспокоиться было не о чем – бухай, юный жеребец. И можешь не доставать свой кошелек. Твои деньги в этом городу никому не нужны. Совсем другое дело, твой член. Держи эту штуку наготове всегда. Ты просто не знаешь, когда она может тебе понадобиться.
На следующее утро я сижу и смотрю на телефон. Тренер сказал быть готовым к звонку в промежутке от 8 до 12. Именно тогда они урезают состав. Я не знаю, чего мне ждать. Я тренировался изо всех сил, сделал несколько очень хороших приемов, отлично играл в спецкомандах. Но все пролетело очень быстро. Мой телефон зазвонил сразу после 9. Моя работа закончена. Пришло время возвращаться в Калифорнию и двигаться дальше, вернуть себе страховку и заняться грустным сексом с моей девушкой. Однако генеральный менеджер Тед Сандквист хочет видеть меня в тренировочном составе. Я попадаю на уэйвер, где 24 часа жду, чтобы меня могла подписать другая команда, а затем поднимаю в офис к Теду и подписываю контракт: 4 350 долларов в неделю. Он поздравляет меня и жмет руку. Тед – бывший фуллбек из Академии ВВС, прошедший всю карьерную лестницу в Денвере. Теперь у меня есть честная работа в НФЛ. Смотри, мам, я «Денвер Бронко».
[…]
Тем не менее, игроки тренировочного состава не имеют никаких гарантий по поводу своей работы. Состав постоянно меняется, если из основы кто-то травмируется, то последующие перестановки часто заставляют менеджера выгонять парня из тренировочного состава на улицу.
[…]
В тренировочном составе нас было 5 человек. Наши обязанности просты: тренируйтесь изо всех сил. Рабочая неделя в НФЛ начинается в среду и заканчивается в игровой день. В понедельник расписание не постоянно, а вторник – свободный день. Среда, четверг и пятница – дни, которые действительно имеют значение для нас, потому что в эти дни мы тренируемся.
Моя работа состоит в том, чтобы воссоздавать розыгрыши нашего будущего оппонента. Ассистент тренера изучает видеозаписи игр соперника и рисует каждый их розыгрыш на специальных больших карточках. Каждая позиция на этих карточках обозначается своим цветом, каждый игрок имеет свой номер. Нам не надо запоминать розыгрыши, не надо разбираться в концепции игры. Просто находишь игрока, которого тебе надо копировать, и повторяешь его действия по схеме из карточки. Всю неделю я – одна и та же точка.
Игроки тренировочного состава не летают на выезды. Очень странное чувство наблюдать за игрой твоих друзей после того, как всю неделю тренировался с ними. Ведь я являюсь частью команды. И надо заметить, важной частью. Я готовлю нашу защиту. Чем лучше я тренируюсь, тем лучше они играют. Если наши корнербеки играют хорошо, я считаю себя частью их успеха; если они играют плохо, то здесь есть и моя вина.
Обычно когда наша команда на выезде, мы с Чарли идем в «Эрл», наш любимый ресторан, чтобы поесть и напиться. Затем мы направляемся в центр, где заходим в различные бары и клубы, где распределяем наше внимание между девчонок, желающих позависать с «Бронкос». В этот день в городе из «Бронкос» доступны только мы вдвоем.
Сезон набирает ход, игроки все чаще получают травмы, а я все больше переживаю насчет попадания в основной состав. Обычно, когда игрок основы получает травму, то его заменяет игрок тренировочного состава. А я хочу выходить на поле по воскресеньям. И не только потому, что мне это нравится, но и потому что хочу больше зарабатывать. Моя зарплата самая низкая в команде. В начале сезона я даже не думал о деньгах, но с течением времени все труднее становится не вспоминать о них. Я все еще новичок, поэтому периодически Род отправляет меня получать за него чек. Конечно же, я не удержался и посмотрел на сумму. Мои глаза сразу же вылезли на лоб. Да у Рода покрывало на диване стоит как моя недельная зарплата.
[…]
Я играл в футбол не для того, чтобы получать большие деньги. Футбол для меня – это соревнование с лучшими спортсменами в мире. И просто тренироваться с ними - недостаточно для меня. Я хочу, чтоб меня били. Хорошо били. Я хочу падать на землю с такой силой, чтобы меня поднимали с газона и открывали мои глаза, чтобы понять, жив ли я еще. Вот какого чувства я хочу. Когда я учился в школе, у нас с друзьями были типичные детские споры. Кто победит в драке между Майком Тайсоном и двумя боксерами легкого веса? Смогу ли я убить пуму с помощью карманного ножа? Выдержу ли я удар Левона Киркланда?
Для нас лайнбекер «Стилерс» Левон Киркланд казался образцом огромного страшного футболиста. Друзья настаивали, что я ни за что не смогу выдержать его удар. Я не соглашался. Конечно же, я смогу! Он всего лишь человек. Это футбол. Но доказать свою правоту я, естественно, не мог.
Каждую неделю цветная точка на карточках определяла моего игрока. Моя любимая неделя - это та, когда я играл Рэнди Мосса. Рэнди все еще в «Викингах» и все еще очень крут. В голове каждого футболиста заложен принцип – играть до конца на каждом розыгрыше, прикладывать максимум усилий ежесекундно. Когда же смотришь видео с Рэнди Моссом, то возникает впечатление, что он изображает дохлую рыбу в аквариуме. На выносных розыгрышах он может стартовать с линии скриммиджа легкой семенящей походкой или даже шагом. Он очень редко вступает в контакт с корнербеками при выносе, да и вообще старается избегать контактов. Такая манера игры позволяет мне заниматься тем же самым всю неделю. Я – актер, и воспринимаю свою роль серьезно. Насколько серьезно? Спросите об этом жён тех игроков, которых я играю.
Манера игры Рэнди давала ему преимущество и позволяла ему внимательно читать ситуацию на поле, ждать своего момента, а потом атаковать защиту соперника с помощью дальних маршрутов или забегов поперек поля. Футбол для ресивера состоит из двух элементов: прямолинейное движение в ограниченном пространстве и ограниченный промежуток времени, когда можно это движение сделать. Рэнди чувствовал этот промежуток времени лучше, чем кто бы то ни было, и мог сократить время между событиями на поле и своей реакцией на них, потому что был чертовски быстр.
Пока он лениво отрывается от линии скриммиджа, любой другой игрок на поле буквально взрывается. Это отвлекает внимание защитника, вынужденного контролировать не только медленного Рэнди, но и быстро движущихся вокруг него других игроков нападения. Защитники непроизвольно начинают переключаться на более быстрых игроков, а Рэнди только этого и ждет. Хлоп! И 85-ярдовый тачдаун.
Естественно, это не всегда работает. Ты можешь даже не пробовать повторять за ним, если ты не сам Рэнди Мосс, или актер, который его играет. Эта неделя – моя самая плодотворная в тренировочном составе. Я поймал миллион пасов: короткие, средние, длинные. В конце недели Чарли был должен мне двадцатку. Он также ресивер из тренировочного состава, и у нас каждую неделю соревнование. Кто поймает меньше мячей, тот платит. Тачдаун за два очка.
[…]
Однако наши парни проиграли «Миннесоте». Блестящее выступление Рэнди позволило «Викингам» обыграть нас: 10 приемов на 151 ярд.
Когда до конца сезона оставалось четыре игры, один из наших стартовых ресиверов получил травму, и мы с Чарли скрестили пальцы. Бог выбрал Чарли. Его зарплата сразу выросла с 4350 до 15000 долларов в неделю, это минимальная зарплата для новичка.
Две недели спустя команда летит в Индианаполис играть против «Колтс». Наш результат 9-5, и мы выиграли четыре из пяти последних игр. Эта игра – самая важная в сезоне. Если мы побеждаем, то попадаем в плей-офф. Блейд говорит, мне, что я могу лететь на игру с командой, мне нужно только спросить у Тренера Шенахана. Перед собранием я ловлю его в коридоре и спрашиваю. Он разрешает лететь.
На собрании в субботу Шеннон Шарп обращается с речью к нападению. Это субботняя традиция. Шеннон трижды побеждал в Супер Боуле: два раза с «Денвером» и один раз с «Балтимором». Это его последний сезон в НФЛ, и он хочет еще один перстень. В своей речи Шеннон говорит «Каждый игрок, Шеннон Шарп это или Нейт Джексон, играет большую роль в команде». Я несколько польщен тем, что попал в речь ветерана, пусть он и назвал меня, имея в виду низшее звено в пищевой цепи. Но, по крайней мере, он знает, как меня зовут.
Мы побеждаем в этой игре и выходим в плей-офф. Стадион в Индианаполисе, обычно один из самых громких в лиге, молчит на протяжении всей последней четверти. Пейтон Мэннинг очень редко проигрывает здесь. «Колтс» - команда, с которой мы, вероятно, встретимся в первом раунде плей-офф. Но для этого надо еще сыграть один матч на последней неделе.
В среду утром атмосфера на работе праздничная: канун Рождества и мы в плей-офф, не взирая не результат предстоящей игры. Джейк вывел нас в плей-офф в первый же год игры за нас. Так как последняя игра с «Пэкерс» ничего для нас не решала, Тренер решил предоставить отдых нашим ключевым игрокам, в том числе и Роду. Поэтому им нужен был ресивер, чтобы занять его место. Блэйд подозвал меня после утреннего собрания в среду и сообщил хорошие новости.
- Поздравляю, Нейт. Ты это заслужил.
Я поднялся к Теду в офис и подписал новый контракт. Мои дни в тренировочном составе закончились. Теперь я член основного состава из 53 человек. Цифра 4350 долларов в неделю – это чаевые за покупку покрывала, на этой неделе я заработаю 15 000. Теперь у Папочки будет новая пара ботинок на каждый день месяца.
Моя первая официальная игра пройдет на «Лэмбо Филд» в Грин-Бэй. Для нас результат не важен, но «Пэкерс» нужна победа для выхода в плей-офф. Им также нужна помощь от «Кардиналс», так как сейчас «Миннесота» находится выше «Грин-Бэя». Мы едем на автобусах через пригород Грин-Бэя на стадион. Весь город принадлежит «Пэкерс». На каждой лужайке знаки, баннеры, плакаты, тусовки, барбекю и счастливые люди. Широко улыбаясь, они выпивают и вежливо отправляют нас заняться сексом друг с другом. Стадион здесь не похож на остальные типичные стадионы в НФЛ, которые располагаются обычно в центре города или в промышленных зонах. «Лэмбо» находится в пригороде и больше похож на парк в конце улицы. Мы едем к стадиону, а я могу заглядывать в дома людей, которые живут на этой улице.
Я нахожу в раздевалке свой шкафчик и сажусь. Нахожу рядом программку на матч и пролистываю ее, пока слушаю музыку. Я пытаюсь найти фотографии чирлидерш на последней странице, это мой ритуал на гостевых играх. К сожалению, у «Пэкерс» таких фотографий нет. Но зато я нахожу мое имя в списке игроков, и вот я, сижу у своего локера: человек внутри своей мечты.
Я выбегаю из туннеля, стюард в желтом улыбается и желает мне удачи. Погода морозная и сухая. Как только игра начинается, я стою рядом с Блейдом, и когда кому-то нужен отдых, я выбегаю на поле и встаю в хаддл. Так как Джейк тоже отдыхает, а Стив Берлейн выбил палец пару недель назад, то нашими квотербеками по очереди играют Дэнни Кэнелл и Джариус Джексон. «Пэкерс» надирают нам задницы: им есть за что бороться, а нам – нет. Но когда я выхожу на газон, я спокоен. Я вижу все происходящее как будто в замедленном движении. Это всё ещё всего лишь футбол. Болельщики всегда задаются вопросом, может ли какой-то игрок хорошо играть, если «на него направлены софиты», то есть в самых важных матчах. Но это глупый вопрос. Важность игры определяется теми, кто ее продает, а не теми, кто участвует в этой игре. Игроки всегда чувствуют, что за ними наблюдают миллионы.
На следующей неделе мы возвращаемся к работе, готовясь к плей-офф. В первом же раунде мы снова едем в Инди, где «Колтс» катком проходят по нам. Пейтон безупречен. У Эдди Мака травма головы после матча с «Грин-Бэем», поэтому я снова в составе. Я стою на боковой линии и жду, жду почти до самого последнего розыгрыша. Большинство игроков уже просто играет в ладушки и ждет конца матча. У «Колтс» впереди еще одна игра, а нас ждет отпуск. Блейд выпускает меня на последние четыре розыгрыша, и я выбегаю на поле как сумасшедший шакал. Все вокруг стараются избегать блоков, но я хочу крови. Я хочу почувствовать привкус железа на языке и оторвать кусок плоти с костей игроков секондари. Все вокруг смотрят на меня как на идиота. Сэйфти орет на меня после того, как я воткнулся в него и заработал нелегальный блок. Но мне насрать. Это мой плей-офф. Песок в часах заканчивается, и мой сезон вместе с ним. А единственная кровь, вкус которой я попробовал – моя собственная, в форме двух огромных ссадин от адского изобретения – искусственного газона. Весь следующий месяц я просыпался с прилипшими к моему телу простынями.
На супербоульной неделе мы с Чарли полетели в Хьюстон, чтобы забрать наши билеты на главный матч сезона. У игроков НФЛ есть привилегия – купить два билета на Супер Боул по номинальной цене. Причем по какой-то причине новички вынуждены забирать билеты в городе, где проводится Супер Боул, в то время как ветераны могут забирать билеты там, где живут. Спрос на билеты просто сумасшедший, поэтому мы задумываем бизнес-поездку в Техас, где и покупаем билеты перед тем, как сразу же их продать по увеличенной многократно цене. Черный рынок билетов процветает на парковке у стадиона и темных аллеях рядом.
Мы забираем наши билеты в одном отеле, встречаемся с барыгой в другом отеле на парковке. Он дает нам кучу наличных, а мы ему – разноцветные кусочки картона. Бумага за бумагу – американская мечта. Мы бронируем комнату в дешевом мотеле и начинаем кататься с вечеринки на вечеринку, на одной из которых я знакомлюсь с танцовщицей из Нового Орлеана, которая приехала заработать на Супербоульном ажиотаже.
